– Конечно, мой мальчик, но сначала ты поделишься со мной своей кровью.

Жала машины убийства были готовы, и Кир воткнул одно в левую руку мальчика, а другое – в правую. Мальчик еле удержал крик. Только мысль о том, что он напугает сестру, смогла остановить подкативший комок, вызванный чудовищной болью. Кровь сильным напором начала течь по стеклянным трубкам и наполнять сосуд, подгоняемый поршнем.

Король-алхимик с нетерпением наблюдал за этой картиной. Слюни вожделения текли по его седой бороде, и ухмылка становилась всё шире и шире. Сосуд за машиной уже практически полностью наполнился кровью Курта. Голова принца кружилась всё сильнее и сильнее, боль в руках от жал машины и выкрученных локтей становилась просто невыносимой, и мозг сжалился над ним. Курт потерял сознание. Ухмылка злодея замерла на лице, он вытащил жала из вен ребёнка и отбросил кандалы. Парень мешком упал на пол. Мучитель, взяв его за воротник рубахи, уволок в клетку напротив Эльзы. Руки Курта он надёжно связал и захлопнул дверцу клетки.

Видя всё это из соседней клетки, Эльза тихо плакала и молилась за брата. В её глазах стояли ужас и отчаяние. Но воля девочки, передавшаяся от родителей, не была сломлена. В глазах ребёнка одновременно была ненависть к злодею и жалость к брату. Эх, если бы у неё был хотя бы маленький шанс ответить обидчику! Но, увы, торжество злобы и тьмы в этот солнечный день было непоколебимо.

Кир взял со стола золотой кубок и подошёл к чудовищной машине. Наполнив кубок кровью ребёнка и всё больше ухмыляясь, король-алхимик взял свою книгу заклинаний и произнёс:

Кровь в кубке забурлила, приобретая голубой оттенок. Смеясь, злой король жадно осушил кубок до дна. Капли молодой крови стекали по седой бороде. Спина Кира выпрямилась. Ноги и руки короля начали наполняться могучей силой. Седина волос на голове и на бороде начала приобретать моложавый характер. И перед детьми предстал уже не старик, а мужчина зрелых годов. Морщины ещё оставались видны на его лице. В глазах горел огонь злобы и жажды – жажды творить зло и бесчиния. Хлопнув в ладоши, он позвал канцлера.

– Ради столь великого дня я прощаю тебя, – промолвил Кир.

– Спасибо, сир, – упав на колени и целуя его туфли, проговорил канцлер. – Какие будут приказания?

– Пока никаких. Чтобы полностью восстановить свои силы, мне нужно ещё крови, но слишком часто творить заклятье мне нельзя. Вечером я отведаю крови нашей юной особы. А завтра с утра допью кровь нашего юноши, и тогда мы начнём творить великие дела, такие, до которых все наши победы были всего лишь игрушками. Кровь этих созданий не просто кровь, а королевская кровь; неспроста после заклятья она приобрела благородный голубой оттенок. Я чувствую небывалую мощь и силу, – произнёс король Кир.

Слыша это, Эльза ещё больше опечалилась и приготовилась к худшему. День для детей пролетел как одно мгновение. За окном начало смеркаться, и Курт пришёл в себя. В тронном зале короля не было. Он ушёл по каким-то своим делам, и дети были одни.

– Эльза, ты как? – спросил Курт. Голова у мальчика ещё сильно кружилась, и боль в руках пульсированием отдавалась в его мозг.

– Я нормально, как ты сам, братик? – ответила девочка.

– Бывало и лучше, – Курт выдавил подобие улыбки.

– Король-самозванец пообещал вечером отведать моей крови, – с горечью сказала Эльза.

– Я попробую защитить тебя, сестрёнка, у меня к лодыжке пристегнут небольшой кинжал (эти идиоты не обыскивали меня, веря в собственные силы), но для этого мне нужно освободиться от пут, – с надеждой сказал принц и начал тереть верёвку о прутья решётки.