– Хорошо, – сказал я, твёрдо глядя ей в глаза. – Но учтите, Делавэр, если мы начинаем это дело, то идём до конца. Без полумер. Если мы начнём, пути назад уже не будет.

Изабель кивнула. Её взгляд оставался напряжённым, но в нём не было ни страха, ни сомнений. Её пальцы на мгновение напряглись, словно она собиралась сказать что-то ещё, но затем она снова расслабилась.

– Я готова, – тихо ответила она.

Между нами повисла тишина, но теперь она была другой – не угрожающей, а полной понимания. Мы знали, что делаем. Завтра нас ждала новая встреча, новые риски. Тьма за окнами кафе сгущалась, как и напряжение вокруг нашего разговора. Я понимал, что времени у нас оставалось мало, и действовать нужно быстро, пока у нас есть шанс на успех.

С каждым словом я чувствовал, что наши переговоры с Изабель – это не просто случайная встреча. Это была заранее продуманная игра двух людей, которые знали, что ставки высоки. Между нами ощущалось напряжение: союз или предательство – всё это было возможно.

Веридиан, со всей своей тьмой и секретами, окружал нас, и мы оба знали, что решение идти дальше – это путь, с которого не свернуть.

Папка, которую передала мне Изабель Делавэр, была гораздо толще, чем я ожидал. Когда я открыл её, то увидел, что внутри было всё – от фотографий и записей до финансовых документов. Это не просто сборник случайных материалов – каждый лист, каждая заметка показывали глубину её работы и риски, на которые она пошла, чтобы всё это собрать. Она явно вела это расследование уже долго, и теперь я смотрел на результат месяцев её кропотливой работы. Это было больше, чем просто обвинения против Виктора Мартела. Это был отчёт о его преступной империи, её рассказ о том, как работает тёмное сердце элиты Веридиана.

– Впечатляет, – пробормотал я, листая документы. Мой взгляд быстро пробегал по строкам, фотографии мелькали перед глазами. Я был одновременно восхищён и встревожен. Масштаб этого дела начинал пугать.

Я взял первый документ. Это был финансовый отчёт, полный сложных офшорных операций. Моё внимание сразу привлекли знакомые схемы. Я уже видел нечто подобное раньше, когда работал над другими делами. Счета и имена всплывали в памяти, и я понял, что это было больше, чем просто уклонение от уплаты налогов.

– Это не просто махинации с деньгами, – сказал я, изучая страницу. – Здесь что-то гораздо серьёзнее.

Моё беспокойство усилилось. Я знал, что подобные схемы могли быть связаны с чем-то более тёмным – и гораздо более опасным.

Отложив отчёт, я взял фотографию, помеченную несколькими подписями. На ней был изображён Мартел на одном из светских мероприятий, хотя сам контекст снимка не был очевиден. Но в одном углу фотографии я заметил нечто странное. Присмотревшись, я увидел символ – едва различимый, почти скрытый за элементами архитектуры на заднем плане. Я почувствовал, как внутри всё сжалось. Это была не просто случайная деталь.

– Здесь что-то не так, – сказал я, разглядывая символ. Мой внутренний холод усилился.

Изабель наблюдала за мной, её лицо сохраняло спокойствие, но я заметил в её глазах тревогу – она не была до конца уверена в безопасности того, что мы делали.

– Да, это гораздо больше, чем просто подозрительные финансы, – наконец заговорила она, слегка наклоняясь вперёд. – Мартел использует свою коллекцию искусства как прикрытие. Картины – это не просто предметы роскоши. Они – способ отмывания денег.

– Оффшоры, подставные компании… – пробормотал я. – Значит, его империя построена на этих схемах?

Она кивнула, её лицо оставалось серьёзным.