Стоп. Ямки в песке складываются в слово «стоп».

Дрожащими руками я кладу камеру. Стоп. Что это значит? И зачем я выкопала это слово в песке?

У меня сжимается сердце. Внезапно пудинг уже не кажется таким вкусным. Я хожу кругами по маленькой комнате, в отчаянии пытаясь собрать детали головоломки.

Только я собираюсь написать Эмми, как слышу в ванной громкий скрип.

Я замираю, сердце колотится в груди так бешено, что готово выскочить. Теперь будто где-то капает. Почти как вода.

Опять скрип, подольше, будто кто-то медленно идёт по старым половицам.

– Эй? – говорю я дрожащим голосом. – Кто там?

Тишина.

Я подхожу к двери. Ноги не слушаются и подкашиваются. Капель не слышно. В ушах отдаётся только биение сердца. Я делаю ещё шаг. Меня останавливает громкий стук. Ага! В ванной что-то есть.

Мансарду освещает вспышка молнии, вдалеке гремит гром. Отлично. Возвращается гроза. Как раз вовремя – вместе с домом она доведёт меня до сердечного приступа.

Быстро продвигаясь по комнате, я отгоняю страхи, хозяйничающие в голове. За дверью ванной кто-то есть. Может, кошка, только как она туда попала? Окон в ванной нет. Животным не пролезть.

Хотя это не дом, а дурдом. Ванные комнаты такие маленькие, что в них не повернуться, и всё – я говорю серьёзно: ВСЁ – скрипит. Может, в моей ванной есть дыра в стене или отдушина в потолке, а я просто не замечала?

Гром приближается, и появляется странное чувство, которое меня часто преследует в этом городе, – за мной следят. Но как за мной можно следить в моей же спальне? Я верчу головой, проверяя, закрыты ли шторы. Закрыты. Смотрю на открытый ноутбук на столе. Объектив фотоаппарата тоже закрыт. Здесь никого нет. Кроме меня и того, что там, в ванной комнате…

В несколько шагов я сокращаю расстояние между мной и тем, что за дверью, дрожащими пальцами сжимаю ручку. Сейчас или никогда.

Распахнув дверь, я машинально закрываю глаза. Медленно открываю, сначала один, потом другой. Кошки тут нет. Но есть… вода. Я широко раскрываю рот, глядя на пол. На деревянном полу тонкий слой воды, будто где-то протекли трубы.

Быстро осматриваю потолок и стены. Ни щелей, ни дыр… течь неоткуда. Потолок выглядит сухим. Провожу рукой по стенам, растерянно качаю головой. Сухо. Встав на колени, осторожно пробую воду пальцем. Ледяная.

Оконные рамы дрожат от раскатов грома. Я вскрикиваю и быстро закрываю рот ладонью. Комнату выхватывает из сумрака зигзаг молнии. Я выбегаю из ванной. При других обстоятельствах воды бы я не испугалась. Но после сегодняшнего дня она вызывает ужас.

Дверь спальни распахивается. В комнату врываются испуганные мама с папой.

– Мэллори! – спрашивает папа. – Что случилось? Всё в порядке?

Я перевожу глаза на ванную. Что же ответить? Хочется рассказать им обо всём. Про кошмары. Про то, что, оказывается, хожу во сне. Про женщину в гавани и ямки в песке. Может, они помогут разобраться? Или наоборот. Родители иногда предлагают что-нибудь совершенно бесполезное. В прошлом месяце Бри расстроилась, потому что парень из нашей школы – тот, в которого она давно влюблена, – никогда не ставит лайки под её постами, хотя она лайкает все его записи. Родители стали спрашивать её, в чём дело. Брианна наконец призналась, а они ничего не поняли. Вообще. Нет бы тогда просто выслушать – они отобрали у неё мобильник на целую неделю. Чтобы она насладилась реальной жизнью.

Вот так.

– Извините… – начинаю я.

Голос дрожит.

– Испугалась грома.

Только бы они не заглянули в ванную комнату. Пожалуйста, пожалуйста…

Мама прижимает руку к груди и хохочет.

– А я думала, только я ужасная трусиха.