Подхлёстываемый пьяной храбростью, я рванул за угол – и вовремя: два толстых негра, похожих на Володиного охранника, держали за руки черноволосого пацанёнка, а ухмыляющийся латинос с татуировкой на лице сдирал с него одежду. Сначала я опешил – судя по голосу тут должна быть девушка. Паренёк отбивался и кричал что-то злым девичьим голосом. Язык я спьяну не разобрал. Это было что-то новенькое – явно не английский и не испанский.

Меня заметили, латинос перестал раздевать жертву, и спросил что-то на своём скоростном языке.

– Кончай, – нагло ответил я. – Давай говори так, чтобы я понял.

Услышав ответ, ко мне повернулись и оба чёрных жиртреста. Увидев белого, они удивлённо вытаращили глаза. Перекинувшись парой слов с главарём, они подтолкнули парня к нему, а сами, скорчив зверские рожи, направились ко мне. Мне это совсем не понравилось, явно назревала драка, и даже пьяный я понимал, что мне тут наваляют. Наверное, разошлись бы миром, если бы я повернулся и ушёл, но в этот момент паренёк тоже повернулся, увидев меня, забился в волосатых руках мексиканца и умоляюще обратился ко мне. Что он сказал, я так и не понял, но по общему тону было ясно – просит помощи. Только тут, разглядев красивое, почти кукольное личико, он понял – это девчонка лет четырнадцати. И она не из этого квартала – явно европейское лицо.

– Ах вы, суки черножопые! – вскипело у меня в груди. – Вам своих баб мало? Отпустите девчонку!

Те тоже не поняли, так как я спьяну начал разговаривать по-русски. Тогда я повторил все это на городском эсперанто и до них, наконец, дошло, что я сказал – все трое взревели как быки, главный отбросил жертву к забору и тоже кинулся ко мне. Какой бы я не был пьяный, в прошлой жизни я отслужил в десанте, да и постоянные драки выработали определённый автоматизм, так что его глаза уже сами засекли валявшуюся у забора доску метра два длиной и толщиной сантиметра два. Та была выломана из какого-то ящика, уже потемнела от времени, на одном конце торчали ржавые гвозди. «Самое то, что мне сейчас нужно».

Я сделал вид, что бросаюсь на ближнего негра. Тот остановился, готовый встретить меня своими кулачищами, но вместо нападения я рванул к забору и, подхватив доску, повернулся лицом к аборигенам.

– Ну, давайте, суки! Кто первый? – подзадоривал я себя. Увидев, что девчонка до сих пор стоит и пялит глаза на происходящее, я не выдержал: – Ты какого хрена ждёшь?! Беги, дура!

Остановившиеся было, при виде доски, чёрные, снова двинулись на меня. В руке латиноса появился нож, и по тому, как он держал его, было видно, что пользоваться им он умеет. Нельзя было давать время для атаки, надо нападать самому – этот урок всех драк я запомнил с детства и всегда следовал ему. Закричал, поднял над плечом доску и рванул вперёд прямо на главаря. Но вместо того, чтобы бежать на остановившегося и изготовившегося к отпору низколобого латиноса, я на ходу развернулся, в один прыжок достиг правого негра и опустил доску ему на голову. Доска хрустнула и сломалась. Негр по-бабьи ойкнул и медленно присел на грязный асфальт; кровь из разбитой головы залила ему лицо. Негр стонал и мотал головой, темно-красная кровь брызгала вокруг, хотя мне всегда казалось, что у чёрных и кровь должна быть чёрная.

Я оторвал надломленный кусок доски, оставшись с коротышом. Эффективность такого оружия резко снизилась, но взамен этого, как только началась драка, и я почувствовал серьёзную опасность, я почти отрезвел и, наконец, смог соображать, а не просто переть на рожон.

Негр первым оказался передо мной и сходу попытался достать меня огромным армейским ботинком. Я чудом увернулся и обломком доски успел врезать противнику по лодыжке. В это время рядом уже появился и второй. Нож оказался в опасной близости от так дорогого мне моего тела, и я понял, что дело принимало хреновый оборот – надо сматываться. Делая невероятные па и отмахиваясь обрубком, я уворачивался, стараясь не подпустить врагов на расстояние удара. Если бы не девчонка, до сих пор стоявшая и глазевшая на драку, я бы давно сделал ноги. Бегал я хорошо с детства, а постоянные пешие маршруты во все концы города за последние полтора года добавили мне выносливости. Так что я не сомневался, что от чёрных я уйду – те наверняка сдохнут на первых ста метрах.