Еще в начале массового партизанского движения партизаны устроили засаду на колонну немецких солдат, которые беззаботно двигались по одной из лесных дорог. Партизанам тогда удалось уничтожить значительное число гитлеровцев и бесследно исчезнуть в лесу. Буквально через несколько дней немцы с полицаями внезапно напали на Масявичы, окружили деревню и сожгли дотла все хаты вместе с жителями.

Та трагедия сильно всколыхнула могильнян, но еще долго при приближении немецких войсковых частей к Могильному подавляющее их большинство оставалось дома. Убегали в лес только уцелевшие семьи красноармейцев и партизан. Семьи же коммунистов и ответственных советских работников, что не успели эвакуироваться на восток перед наступлением немецкой армии, довольно скоро куда-то поисчезали и уже в 1942 году их не осталось в Могильном ни одной.

В массовом порядке начали убегать в лес крестьяне при приближении немецких войсковых частей только с 1943 года, когда успехи партизан окончательно вывели оккупантов из терпения и они усилили репрессии против местного населения на территории боевых столкновений. Чтобы избежать больших человеческих жертв среди мирных людей, паризаны перестали устраивать свои засады вблизи крупных населенных пунктов, размещенных в партизанской зоне, а Могильное как раз и относилось к числу последних. Видно, поэтому за все время немецко-фашистской оккупации около нашей деревни не произошло ни одной стычки между гитлеровцами и партизанами. Однако с течением времени оставаться дома при появлении немецких войсковых частей становилось все более небезопасным. Нередко положение обострялось настолько, что до массовой трагедии оставался только один шаг.

Возросшая в годы немецкого нашествия незащищенность населения привела до массовой вспышки веры в Бога. Только в нем одном видели люди свое спасение от всех невзгод и мучений, которые принесла им война. Как бы идя навстречу их пожеланиям, почти сразу после прихода немцев в Могильном появился поп и начал свои проповеди в каплице, которая чудом уцелела после многолетней беспощадной борьбы большевиков с религией.

Эта волна не минула и нашу семью. Правда, отец и мать как были атеистами, так ими и остались. А вот сестра Лида потянулась к религии и скоро стала верной служанкой православной церкви. Однажды в разговоре с мамой верующие женщины узнали, что два ее сына – я и младший Анатолий – остались некрещеными. Они так настойчиво начали советовать матери сделать это, что та в конце концов была вынуждена согласиться с ними.

И вот однажды утром, в воскресный день повела мать нас обоих в церковь. Видать, батюшка в тот день решил наладить массовое крещение могильнянских детей, ибо у каплицы мы увидели целую толпу людей, которые оказались тут с той же целью, что и мы. Вскоре батюшка вышел из каплицы и пригласил всех внутрь помещения. Через несколько минут он начал обряд крещения.

После крещения я должен был еще исповедаться. Когда батюшка начал давать детям с ложечки причащальный напиток, совсем близко послышался мощный гул немецких самолетов, а затем взрывы бомб и пулеметные очереди. Люди, что были в каплице, сразу же рванули в дверь. Батюшка, понимая что немецкий летчик при виде вырывающейся из каплицы толпы, может сбросить на нее бомбу, попробовал было помешать этому. Однако никто не стал его слушать. Страх оказался сильнее разума. Люди силой отпихнули батюшку от дверей и начали разбегаться в разные стороны. Вместе с ними выскочили из каплицы и мы и устремились к ближайшему лесу. С опушки из-за деревьев со страхом и тревогой следили, как немецкие самолеты раз за разом заходили над селом, одну за одной скидывали на него бомбы и поливали пулеметными очередями. Там-сям начало подниматься вверх красное пламя. Только под самый вечер гитлеровские стервятники, наконец, оставили нас в покое.