– Он такой темпераментный, мне нравится, – проскрипело ему вслед.

Младший лейтенант Поляев предпочел не слушать, он раздраженно и шумно переворачивал кухонные ящики, с грохотом выдвигая их и задвигая обратно, пока не нашел большие ножницы. Затем вернулся в комнату и подхватил с туалетного столика флакон лака для волос, и в тишине принялся заливать лаком нарисованный углем круг.

– Роскошно получается, – осторожно заметил Дремин, поглядывая на сосредоточенного Лешу. – Ну ты тут э… заканчивай, а нам еще с трупами заниматься, – пробормотал он и исчез за дверью.

Тот хмыкнул, не отрываясь от заливания круга лаком для волос – лак оказался с блестками.

В кармане завибрировал телефон, и Леша поспешил ответить.

– Что свидетель? Видел что-то? – с места в карьер начал Илья.

– И вам доброе утро. Свидетель удивителен даже среди многообразия, – Леша не удержался. – Очень разговорчивый и очень бестелесный. Вам понравится.

– О как. Тащи его сюда, – проговорил Илья после короткого молчания и отключился.

Леша фыркнул в ответ гудкам и, аккуратно примерившись, принялся отрезать сверкающий блестками кусок.

– Эй! Ты чего творишь! Это похищение! Да что же творится, граждане? Ты даже не спросил мое стоп-слово!

Закончив, он осторожно потрогал пальцем за внешней границей пентаграммы, проверяя подсох ли лак, и скатал кусок в рулон.

Распрощавшись со всеми ребятами, он содрал с себя шуршащий защитный костюм и кое-как запихнул в него норовящий развернуться линолеум. Тот верещал не переставая, пока Леша спускался по пустой лестнице, и замолчал только оказавшись на морозе. В небе, все еще непроницаемо черном, не светилось ни одной звезды, а от порывов холодного ветра слезились глаза. Леша на секунду замер наблюдая, как в окнах соседних домов зажигается свет, негромко тарахтят машины, прогревая двигатели. Около подъезда уже перемигивались маячками труповозка и служебный Патриот, за рулем которого его ждала Варвара, что было очень кстати. Вокруг машин толпились ранние любопытствующие, забрасывая вопросами. Леша торопливо протиснулся мимо них, стремясь побыстрее очутиться в тепле. Варвара молча кивнула ему в приветствии, смерила сверток долгим взглядом и мягко тронулась. Даже спустя полтора года она все еще почти не разговаривала с ним, по пятам ходила за Ильей, и так же молча выполняла все его приказы, даже самые странные. Она всегда была в курсе всего, появлялась по первому зову и мгновенно исчезала, стоило моргнуть. Леша так и не понял, кто она такая, но всякий раз наедине с ней чувствовал какую-то смутную тревогу, как будто стоял на пороге светлой комнаты и смотрел на длинный коридор, конец которого исчезает в темноте. Как Илья мог терпеть это ощущение постоянно, он не понимал.

Зато свидетеля, кажется, ничего не смущало. Он быстро оттаял в тепле и снова принялся трепаться, в это раз на каком-то непонятном языке. Машина тихо катилась по улицам, залитым предпраздничным неоном, незнакомые слова складывались в размеренный, убаюкивающий ритм, и Леша позволил себе соскользнуть в ленивую полудрему, сквозь ресницы наблюдая, как проносятся мимо горящие вывески и голые деревья, высвеченные придорожными фонарями. Спать хотелось просто невыносимо.

Доставщик еды таращился, как будто она вышла к нему прямо из костра. Впрочем, подумала Яра, досадливо морщась, пока выгребала из карманов мелочь, чтобы отдать ему без сдачи, так она и выглядела. И так же пахла. Второпях наброшенное пальто не могло скрыть ни измазанное в саже и крови лицо, ни бурые пятна на платье. Яра возвышалась над бедным парнем почти на две головы, он дышал через раз и вытягивал шею, пытаясь одновременно рассмотреть тот горелый ужас, в который превратился ее дом, и не выпустить из вида ее руки. А когда она потянулась к внутреннему карману, вовсе дернулся в сторону и тут же смутился своей реакции. Бормоча что-то извинительное, быстро схватил протянутые деньги, стараясь не коснуться ее лишний раз, и, отрывисто кивнув на прощание, бросился вниз по лестнице.