Даже если судьба упирается рогом,
Пробивая колёса одно за другим.
Я вверяю ей кнопку от мощных колонок,
Чтобы свежая песня в дорогу звала…
Это вовсе не кукла, а чудный ребёнок.
И чудны твои, Господи, эти дела.
Ванюша
Спи, мой мальчик, сладко-сладко —
Не рождённый, но родной.
Деревянная лошадка
До сих пор передо мной.
Ты за призрачным порогом,
Далеко не ускакал.
Если ты был послан Богом —
Значит, Бог тебя забрал.
Бог есть Бог. И, может статься,
Он, всесильный и большой,
Передумал расставаться
С твоей ангельской душой.
Рядом ангелы другие,
Только мало без причуд.
Машут луками тугими,
В пухлых пальцах стрелы жмут.
Кто трубит, кто напевает,
Кто качает облака…
Но ему душа живая
Больше прочих дорога.
Ты не станешь частью рода,
Не узнаешь слова «мать».
Переменчивой погодой
Будешь с неба управлять…
…Резвых, смелых, сильных ножек,
Что стучали бы об пол,
В доме быть уже не может —
Случай на небо увёл.
Не сошлось под тонкой кожей,
Не свилась тугая нить.
И лошадка не поможет
Нас с тобой соединить.
Можно только любоваться,
Ручки-ножки представлять,
Как бы нравилось качаться,
Крепко гриву обнимать…
…Ты родился бы, проказник,
На Ивана Купала.
И тебя в чудесный праздник
Я б Иваном назвала.
Ты дружил бы с хмурым лешим
В заколдованном лесу.
Помогал тому, кто пешим
Видит всякую красу:
Изумруд травы июльской,
Да тропинку из корней…
Дивный сон девчонки тульской —
Самый лучший из парней.
Ах, Иван! Ночь, звёзды, искры,
Да прыжки через костёр.
Песни льются гладью чистой,
Собираясь в общий хор.
Это праздник необычный —
Чтоб без грусти, без забот.
А сейчас он очень личный.
На тебе пресёкся род…
…Ты ушёл в сырое небо
В самый-самый Новый год.
На столе – буханка хлеба,
Кильки, сыр, салат и торт.
Было время очень смутным,
Право, нечисть за углом.
И смотрела глазом мутным
Люстра прямо над столом.
Ты живёшь среди таких же
Незаконченных детей.
А с лошадкой – ближе, ближе,
В дом, что полон новостей.
Здесь сестра поёт и пляшет,
Как концерт, так суета.
Здесь в окно берёза машет,
Здесь собака – ещё та.
Здесь тебя всё так же любят.
Молча, скорбно, пряча рот,
Водку горькую пригубят —
Потому что Новый год.
В эту ночь тревожно слушать,
Что творится за окном…
Спи, мой мальчик, мой Ванюша
Самым сладким вечным сном.
ХХХ
Увяли зимние цветы,
Сухой букет рассыпал иглы,
И мы нечаянно постигли
Очарованье пустоты.
Роман окончился никак.
Герой простыл, а героиня
Хлебнула водки из графина
И погрузилась в полный мрак.
От этой пары чудаков
Родился взбалмошный ребенок,
Что жить учил ещё с пелёнок
Своих недружных стариков.
Ему хотелось превозмочь
Происхождения печали —
И он всегда живёт в начале.
Во мне – ведь это моя дочь.
…От мира я защищена
Одной тобой – в большом и малом.
От жалости с холодным жалом,
От горя с привкусом вина.
Ты мною сотканная ткань
Из прочных нитей треволнений.
Я знала, что родится гений —
Теперь ты им, попробуй, стань.
Пространства хрупкие края
Не совпадают с временами…
И у детей, рождённых нами,
Как у стихов – судьба своя.
Гнёзда
Я давно не видела ненастья,
Застывая подолгу в окне.
Две недели, гомоня от счастья,
Вили гнёзда птицы по весне.
И природа мудрая старалась
Сохранить безветренный покой…
Все у них прекрасно получалось.
Много лучше, чем у нас с тобой.
И, нуждаясь лишь в тепле и свете,
В суете родительских тревог,
В птичьих семьях появлялись дети,
Заполняя гнёзд сухой виток.
А на нашей кухне бились блюдца
И сцеплялись вилки заодно.
Прежде, чем друг к другу прикоснуться,
Мы с тоской смотрели за окно.
Там порхало время в птичьих песнях,
Обживались райские места…
А ребёнок наш горел в болезнях,
Часто выпадая из гнезда.
Видимо, не лучшее досталось
Нашему недужному птенцу.
Всё катилось – рушилось, ломалось —