И тут в дверь позвонили.

– Нам не дадут сегодня спокойно поесть. Ты ешь, я открою.

За дверью, с расплывшейся на лице от предвкушения новой сплетни, улыбкой, стояла Кузьминична:

– Настасья, Иринка у тебя? – Кузьминична по сантиметру проталкивала свое немаленькое тело в мою квартиру. Мне удалось приостановить этот процесс.

– Тебе она зачем?

– Да слышала, что несчастье у девки случилось, Дашеньку, нашу радость, украли.

– Интересно, а вы чем помочь можете?

– Может и помогу. Ты не командуй. Может ей помощь наша, сочувствие нужно.

– Слушайте, как вас там, если вы что-нибудь можете нам сообщить, то – милости просим, если нет – нечего тут шастать и подробности вынюхивать, Иринке и так тяжело.

– Так значит правда, украли Дашеньку, красавицу нашу, – голос Кузьминичны поразительным образом поменял тональность, сейчас она входила в роль плакальщицы.

– Ну все, хватит, – я силой выставила самобытный талант за дверь.

Тарелка Иринки осталась нетронутой. Она спрятала лицо, скрывая слезы.

– Ирина, ты взрослая женщина и должна понимать, что если заболеешь, Дашутке никто не поможет. Бери себя в руки и постарайся съесть что-нибудь.

– Не могу, все понимаю, но не могу. Где моя дочка, с кем? Может быть она голодная сейчас?

– Вот и делай все, чтобы найти девчушку как можно скорее. А то я теряю время на уговоры ее матери.

– Все пытаюсь понять, голова в этой истории каким боком. Очевидно, появление головы и ее пропажа как-то связаны с похищением Даши. Но как? Что за извращенный мозг стоит за этим? Откуда взялся на ручке моей двери вот этот Дашуткин шарф? Я хорошо помню, он был на ней в день исчезновения.

– Кто-то пытается вывести тебя из игры. Первое что приходит на ум. Попробуй вспомнить, сколько комплектов ключей существует от твоей квартиры. Ведь кто-то свободно входит и выходит из твоей квартиры. Причем делает это с помощью ключей, следов взлома на двери ребята вчера не обнаружили.

– Есть у меня, у матери и все.

– Ты ключи теряла в последнее время?

– Где-то с полгода назад, у меня из сумочки украли кошелек, в котором были ключи. Но был еще один комплект, поэтому новые заказывать не стала.

– Иришка, ты совсем ребенок. Надо было срочно менять замки.

– Настя, да я на колготки себе не всегда денег нахожу. Ты же знаешь, какая у нас зарплата.

– А где украли?

– Самое обидное, что в школе, из учительской. Я шума поднимать не стала. Как-то неприятно подозревать кого-либо, а денег там совсем мало.

– Теперь понятно как неизвестный пробрался в твою квартиру. Нашла Ольгин телефон? Иринка утвердительно закивала головой. Она набирала номер, когда в дверь опять позвонили. Что-то я становлюсь чрезмерно популярной в последнее время. В глазок никого не было видно. Почему-то дверь заклинило, что-то мешало ей с той стороны. С трудом мне удалось чуть приоткрыть ее. В комнату ввалилась Танька, наша соседка по этажу.

– Это что такое? – мой возмущенный голос ненадолго привел пьяную Татьяну в чувство. Она даже попыталась сфокусировать взгляд.

– А это я, после недели любви. Настька, я нашла свою судьбу и потеряла, – на эту тираду у сильно пьяной девушки ушли последние силы, и она задремала, положив голову на мои тапочки.

– Ириш, тебе придется мне помочь. Ну-ка, давай отнесем эту жертву любви в ее квартиру. Нам тут еще пьяных не хватало, – нам чудом удалось разбудить и отвести Татьяну к ней домой. На наше счастье, дверь была открыта, а замок просто захлопывался.

– Тебе удалось дозвониться до Ольги?

– Да, я сейчас поеду к ней, она обещала найти фотографии. Оказывается, у нее есть снимок, где мы с Гришкой вдвоем, причем крупным планом. После нашего разрыва она не показывала мне эти снимки.