О да! Шоу началось. Объявили первый танец, но практически каждый следил за нами. Я чувствовала себя так, словно все только и ждали моей ошибки, а затем – унижения и свержения… И ведь это не заблуждение – так оно и есть.

Я уже не надеялась на Эджила. Можно и не танцевать. Если честно, я не против того, чтобы стоять в стороне весь вечер, хотя в любом случае от лишних глаз не избавлюсь. Наоборот, люди столпятся около меня, окружат и перекроют доступ к дверям.

– Миледи, – обратился ко мне Эджил, поклонившись и вытянув раскрытую ладонь. – Не подарите ли мне этот танец?

– С удовольствием, – отозвалась я, изящно взяв его за руку, после чего он повел меня в центр зала.

Даже через ткань черной перчатки я ощутила грубость кожи и тугие мозоли на ладони герцога. Он получил их в бесконечных тренировках с мечом.

Такие шершавые руки, словно покрытые деревянной коркой. Ни в какое сравнение не идут с моей нежной кожей, которую я ежедневно подпитываю увлажняющими кремами. Мы действительно не просто чужие друг другу люди, но и абсолютные противоположности, словно из разных миров. И вот теперь мы… должны танцевать вместе.

И это наш первый официальный выход. Мы даже ни разу не репетировали и не оговаривали то, как будем двигаться. Я хорошо танцевала – сотни часов беспрерывных тренировок давали о себе знать. Помню, учительница была той еще ведьмой. За каждую ошибку предпочитала меня лупить. А именно: по верхней части голени, чтобы под юбкой не было видно синяков. У нее имелась метровая металлическая линейка, которую она, по идее, использовала, чтобы измерить правильный наклон тела, высоту поднятой ноги или руки… Но эта же линейка стала орудием наказаний. А после ударов танцевать становилось еще труднее, из-за чего синяков становилось все больше.

Мы, конечно, не будем никому говорить, что в дальнейшем я от наставницы… «отказалась». Вернее, произошел несчастный случай – моя добрейшая учительница споткнулась и выпала из окна особняка, переломав себе ноги. Настолько сильно пострадала, что больше не могла ни ходить, ни танцевать, ни преподавать. И кто бы мог подумать, что споткнется она о линейку?

Ну что ж… Как говорится, необходимо следить за своими вещами и бережно к ним относиться. А то мало ли где они в итоге окажутся?

Так или иначе, но танцевала я превосходно. И к моему удивлению, Эджил мне ни в чем не уступал. Хоть герцог и выше на две головы, да и я рядом с ним выглядела слишком хрупкой, словно кукла, он действовал аккуратно: не давил, не тянул за собой, словно я какая-нибудь тряпка, не ломал мне руки, а ведь моя ладошка буквально утопала в его пятерне. В каждом нашем движении чувствовалась легкость, изысканность и элегантность. Мы смотрели друг другу в глаза и улыбались, прекрасно осознавая, что за нами пристально наблюдают.

Многие даже остановились и прекратили танцевать, чтобы на нас поглазеть. В общем, весь зал был в нашем распоряжении. А ведь подобная привилегия есть только у короля и королевы в момент открытия торжества. Интересно…

Мы закончили танцевать, не совершив ни единой ошибки. Но зрители решили, что мы не заслуживаем аплодисментов. Неужели не понравилось? Ах да, конечно… Никто же друг другу ноги не оттоптал. Какое разочарование.

– Вы прекрасно танцуете, – услышала голос короля, который решил к нам подойти.

Остальные гости мгновенно почувствовали предупреждение его величества и продолжили отплясывать под более быструю музыку.

– Благодарим вас, – откликнулись мы с Эджилом, выразив покорность монарху.

– Герцогиня, разрешите ли пригласить вас на танец, чтобы вспомнить былые деньки?