Мои глаза округлились, а брови невольно поползли вверх. Я хотел было сказать Рафе, что её поведение, как начальника неприемлемо, но в моей голове внезапно всплыла информация про штраф в два процента от зарплаты за опоздание на работу. А также я уже знал про штрафы за «возражения начальству, если они сочтут их раздражающими», «некорректное обращение с клиентами», «употребление домашней еды и любой еды с твоей планеты без специального разрешения», «за лизание конечностей в общественных местах», «за слишком долгие споры без результата», «за засорение ореолов своими мыслями», «за высказывание идей вне твоей зоны ответственности и компетенций, если не спрашивают», да вообще за всё, что могло бы быть хоть кому-то неудобно. И это я ещё не говорю про штрафы за общение с отдельными расами в принципе или за общение не в том тоне.

– Вытри слёзы, – сказала Рафа, – На вашей планете мужские особи не должны плакать. Сальмон ждёт тебя, группа почти прибыла. Ты подготовил тур в Порто?

– Нет, – ответил я, – Я даже не знал…

– Разве я не сказала вчера?

– Нет.

– В таком случае импровизируй, – Рафа помахала длиннющими пальцами, выгоняя меня из кабинета, – Иди уже.

Я направился в сторону двери, вытирая глаза руками и думая о том, что говорила мне Катя несколько секунд назад. Если быть честным, я даже немного порадовался, что у меня появилось время, а значит, появилась возможность продумать стратегию разговора.

– Тим, – крикнула Рафа вдогонку.

– Что? – сказал я с раздражением, как подросток, и обернулся, но в ту же секунду вспомнил про штрафы и утихомирил пыл.

– Как ты должен выходить? – с не меньшим раздражением сказала Рафа.

Я не стал ничего отвечать. Я лишь представил Сальмона, чтобы оказаться рядом с ним, подальше от этого кабинета.

– Какого чёрта? – девчачьим голосом закричал Сальмон, который в этот раз стоял посреди маленького бассейна с серебристой жидкостью.

– Почему ты все ещё кот? – спросил я.

– Почему ты оказался без разрешения в моём туалете? – возмущённо ответил Сальмон.

Я ещё раз огляделся. Мне нравились моменты, когда я понимал происходящее вокруг, но мне не очень нравилось, что я понимал это, слишком поздно. Именно поэтому я стоял сейчас посреди туалета, в котором Сальмон испражнялся в контейнер для очистки лимфы, очень похожий на бассейн. Это отличительная черта ворберсов – они ходят в туалет раз в неделю, это занимает не более получаса, но они полностью очищают свой организм от токсинов.

– Сальмон, извини, – сказал я.

– Ничего страшного, – ответил Сальмон, – я вычту процент, когда выйду.

– Не надо, – разочарованно сказал я, – только ты, пожалуйста, не доставляй мне сегодня проблем. И вообще, если за каждый чих списывать зарплату, то я буду работать в убыток.

– Рави так работал первое время, – сказал Сальмон, игнорируя мою просьбу, – но не очень долго, через две недели он уже начал получать зарплату, а вот Алиса очень милая, она такая хорошая, почти не допускала ошибок.

Пока Сальмон говорил про Алису, в его глазах начали крутиться гипнотические иллюзии.

– Что с тобой происходит? – спросил я, не зная ответа на этот вопрос, его почему-то не было в моей голове.

– Я влюблён в Алису, – ответил Сальмон, – Разве не понятно?

Разговоры про Алису однозначно вызывали у меня интерес. Вопросов было больше чем ответов. Кто она? Откуда? Что такого она сделала, что её отстранили от работы? И почему обнулили ее социальный аккаунт в Amnesi?

В целом, в межгалактическом офисе мой мозг соображал гораздо лучше, особенно сегодня, да и желудок уже не крутило. А когда моя голова работает на полную, мне всегда приходят гениальные идеи.