Зацепок не было никаких. Как на подтаявшем леднике: летишь себе по влажной и скользкой поверхности под горку, пока не затормозишь о валуны у подножия. Даже охраняли и крышевали похищенных три разных группировки.

Саня пунктуально перекопал всё, что мог: личные связи, любовниц, хобби, учебные заведения в которых пропавшие зарабатывали свои дипломы, их армейское прошлое. В результате этого исследования получил четыре килограмма макулатуры и вывод: трёх более непохожих людей на Земле не существует. Вообще, если бы выяснилось, что все они представляют три независимые цивилизации трёх галактик в разных концах Вселенной, Яненко этому ничуть не удивился.

«Требований не предъявляют, но зачем-то же они исчезли? Проверю движение средств на банковских счетах и уставные документы. Но это в понедельник. Все равно, в пятницу, да еще в такую замечательную погоду, ни одна сволочь с моими запросами работать не станет. А сегодня отзвонюсь в «Инилайн» и назначу новым рабовладельцам встречу часиков на пять. У меня не будет пикника на выходных, пусть же и они закончат рабочую неделею в прокуратуре. Какое-никакое, а наказание. Скорее всего, этим моральным аутодафе «Имилайн» и отделается. Если, конечно, Снегирь не конченый идиот и знает, как правильно оформить документы, чтобы избежать неприятностей. Ладно, возьму по-быстрому объяснения, посмотрю наличие средств на счетах, выпишу штраф и закрою дело».

Называя круглую цифру «сто тысяч» Снегирь не ошибался. Контора действительно должна была Валере единичку с пятью нулями. В рублях. И руководство действительно не собиралось платить.

А начиналось всё очень мило и радужно. Его порекомендовали. И, надо признаться, вовремя. Звонок из «Инилайн» застал Валеру над подсчетом последних копеек. Строительный журнал, в котором он работал, неспешно, но уверенно загибался под чутким руководством бывшего майора. Майора звали Вячеслав Васильевич. Был он глуп и растерян. Двадцать лет его учили орать и командовать, а здесь, неожиданно, пришлось руководить. Причем руководить людьми вольными, на крик отвечающими криком, а субординации не признающими вовсе. Они категорически отказывались ходить строем, не знали Устава. Да и Устав, как ни странно, для этой жизни совершенно не подходил. Майор, в силу своей тупости, даже в растерянном состоянии не терял бодрости духа. Благодаря безграничному доверию владельца, таинственного господина Ермакова – существа тщедушного, но исключительно энергичного – имел возможность подворовывать из тех скудных средств, что еще проходили через редакцию.

Между тем, поступлений становилось все меньше. Из издания бежали рекламодатели. редакцию покидали специалисты. И Валера, чувствовал, что неприлично засиделся. Быть последним из могикан, конечно, романтично, но глупо: последнему, как правило, достается минимум финансов и максимум проблем.

Короче, предложение «Инилайн» стало не то, что спасительной соломинкой для утопающего, но встречей в просторах океана потерпевшего кораблекрушение с туристическим суперлайнером. На пороге нового тысячелетия двадцать тысяч в месяц, даже для очень хорошего журналиста в провинции деньги более чем приличные. За такую зарплату не стыдно было пахать до последней мысли в голове, до последней буквы в алфавите, до последнего лоскута кожи на пальцах, стучащих по клавиатуре.

«Инилайн» располагалась в здании заводоуправления некогда известного в городе предприятия «РемТочСтанок». Станки на заводе давно не ремонтировали. Ни точные, ни какие-либо ещё. Корпуса и территорию в лихие девяностые прибрали к рукам бандиты. Как ни странно, благодаря им, предприятие сохранилось хотя бы на уровне зданий и названия. Нынешний владелец практически не покидал пределов Садового кольца. Бывший авторитет, а ныне бизнесмен, властелином колец, конечно, не стал, но в далекой Москве с ним считались. Как результат на «РемТочСтанок» не покушались даже чиновники Госкомимущества.