Судьба генерала Ма и его сына подробно описана в книге г-на Скрина. Чаша беззаконий была переполнена, и даже у китайских властей терпение лопнуло. Генерал-губернатор провинции Синьцзян направил из Урумчи специальный отряд, который однажды рано утром ловким маневром захватил крепость Янги Шар, что расположена примерно в пяти милях от Кашгара, и куда генерал перебрался, когда был сожжен его знаменитый дворец. Командир отряда получил приказ схватить генерала Ма и доставить его живым в Урумчи, конечно же, с целью получения достаточно большого выкупа. Но старый злодей проявил смелость, оказав стойкое сопротивление; был ранен, приведен к городским стенам и расстрелян; его тело было выставлено на всеобщее обозрение, дабы люди знали, что его жестокостям настал конец.

Генерал Ма – возмездие Немесиды. (Неизв. автор, 1916-1924. Wikipedia. Общественное достояние)

Когда его сына призвали сдаться, тот ответил огнём, но был убит. Произошло это в июле 1924 года, перед моим отъездом из Кашгара.

Генерал-губернатор Синьцзяна, дуду, убитый спустя два года, не сильно отставал от генерала в жестокости, в целом присущей китайцам, о которых справедливо говорят: они не наделены нервами. Но в отличие от генерала Ма, дуду был человеком высокообразованным – конечно, в рамках китайской школы. Имел репутацию глубокого знатока китайской философии и даже был автором нескольких работ по предмету. Его философские достижения, впрочем, никоим образом не мешали ему грабить народ. Подобно большевикам, присвоил он себе монополию на хлеб. Когда русские белогвардейцы и беженцы зашли на территорию Китая и сложили оружие, он продал врагам за наличные и самих несчастных, и сданное ими оружие. Фактически он заключил в тюрьму и заковал в цепи лидеров Белого движения, наивно веривших в силу международного права и милость китайских властей. Возникла настоящая работорговля солдатами Белой армии, чаявшими убежища на территории Китая.

Однажды во время официального обеда в присутствии многочисленных гостей были расстреляны два китайских чиновника один за другим; их преступление состояло в том, что ненароком вызвали недовольство тирана; третий, опасаясь той же участи, попытался спрятаться, но солдаты тут же проткнули его штыками. Ужин продолжался, как ни в чём не бывало. Поскольку китайские банкеты состоят из многих десятков блюд и длятся несколько часов, времени для экзекуций на них бывает достаточно.

Вообще китайцы считают обед наиболее удобным временем для арестов. Вот типичный пример. Атаман Анненков112 до последней возможности вёл решительную борьбу против большевиков в Сибири. В конце концов, с горсткой соратников был вынужден искать убежища на территории Китая. Как выдающегося офицера, дуду пригласил его на банкет, а после арестовал, бросил в тюрьму и приковал цепью к стене камеры.

Трапезы всякого рода особенно хороши для отправки в мир иной неугодных лиц посредством яда. По этой причине гость, у которого есть основания ожидать, что хозяин приготовит блюдо специально для него, всегда примет елико возможные меры предосторожности, заменив то, что подано ему, на поданное хозяину либо одному из соседей по столу. Кашгарский даоинь, к примеру, и титай ненавидели друг друга смертельно и принимали данную меру предосторожности всякий раз, когда приходилось им встречаться на каком-либо официальном обеде.

Перекресток у Северных ворот служил местом почти регулярных казней в базарные дни. Здесь публично отрубали руки, ноги или головы правонарушителям. Для экзекуций использовался особый короткий меч с широким лезвием. Палач протирал меч куском хлеба, который съедал, «дабы не питать жалости к людям». Затем и палачу доставалось несколько хороших ударов кнутом, «чтобы не чувствовал угрызений совести». В каждом таковом случае амбань, местный судья, за сам факт преступления в его районе штрафовался на двести сар – за проявленную халатность.