О которых внешнее не знает, —
Значит, это исповедь сквозная
Раненую душу берегла
Для того, кто главное увидит, —
Бинтовать несказанное слово,
Что и быть молчащим не готово,
Если близкий спросит:
– Как дела?
Если да кабы… Спасайся малым.
Близкие бывают и хитрее:
Будто и вошли, и обогрели,
А постель… —
подстилка из стекла.
Мечты в законе
Размечтались.
Познакомились.
Даже будто влюблены.
Переспали. Узаконили.
Быт. Привычка. Не верны.
В детской лучик света мается
Сорванцом невинных снов.
Мама с папой объясняются.
Не в любви.
Закон суров.
…
Отмечталось.
Сны закончились.
Незнакомцы. Трепачи.
Сыновьями или дочками
Плачут лунные лучи…
Грим-масса пустоты
Гримаса ветреной погоды
была достойна отраженья
внутри меня… —
где все уроды
преображались в вдохновенье.
Стихи рождались из стихии…
(Или она рождалась в слове?)
Я внутрь смотрела, —
но глухие
в меня смотрели.
Мир условен…
Разодранно-неразбираемый
Внесезонное
И полночь половину не нашла.
Мятежной провокацией порядка
Ложился первый снег. И вся земля
Точеными штрихами стала гладкой
И целостной внутри разломных ран.
.…
Из каждого деления на звенья
Слагается сплоченный монолит.
А я все клеточки в одно мгновенье
Сгребаю. А мгновенье год болит,
Не зная ни частей, ни половины.
2018
Тик-так
Тихой полночью всё превращается в голос.
Даже если для сказок закончился бал.
В честном мире любая молчащая новость
Громче грязного крика. По стенке стучал
Циферблат изнутри, – мысли тратя по кругу.
Звуки рвали свой слух на абсурдный раздрай.
Разве мир в тишине не молчаньем напуган,
Если слышать, как жизнь умирает вчера?
Призраки
Всё лучшее свалило в мёртвый сон.
Реальность обесточена – и точно
не хочет выражаться, – выйдя вон,
хотя и там живою быть не хочет.
Мигает огонёк внутри сети.
Контрольный выстрел был уже излишен.
Встречаемся в районе десяти.
Два призрака не помнят слов, но пишут,
надеясь даже мёртвое спасти,
в котором все живые станут ближе…
Уплывают…
Уплывают лодочки в море.
А стоять – заскучало днище.
Руки-вёсла объятия ищут.
Сольный
танец в красивом миноре.
Нет свидетелей или хозяев.
(Человек покоряет город,
Суетой до хребта распорот.)
Вёсла в руки себя и взяли.
Самому иногда и легче
И скучать, и пройти три моря.
И свободней ложатся узоры,
Где бессмысленны всякие речи.
2017
Всё сама
Вот сделаюсь старше —
и перестану
в ладошки ловить
голубые туманы.
Было. Ни много ни мало.
Ладонь и ладошка.
Сама и разжала,
просыпав немножко —
от счастья простого
простую застежку.
2017
Пролилась
Вот шепот вкусный
в ладонях тает.
Вон на болоте пугает волка
Корявый окрик
больной гортани:
«Отдай мой шепот!
И впредь не трогай.
Вкусней не будет.
Не пачкай руки.
Не умещаюсь в ладонях мокрых…»
Какая нынче зима в округе!
Всё тает быстро.
И всё без проку.
И горький шепот уже
не нужен
На этой встрече
зимы – с весною.
А дрожь сбивалась
в комок синюшный.
Чтоб руки помнили…
Но —
с другою.
2018
Это будет
Это будет не скоро:
по сто первому разу
нам придется по кругу
треугольник пройти
и, царапая раны
раздраженных фантазий,
затеряться изгоем
в самом долгом пути.
В одиночестве проще
осознать все причины,
по которым людей
дрессируют слегка.
Мы с тобой заслужили,
чтобы нас разлучили
и отправили в Вечность —
друг друга искать…
Но однажды ты вздрогнешь
от горячего ветра:
это мысли устанут
себя охлаждать;
в кружевном мире слов
не померкнут ответы,
потому что вопросы
растратят свой яд.
Это будет не скоро
(если вымолим сбыться),
и, устав от дороги,
устанем от чувств.
Сколько нужно свободы,
чтобы снова влюбиться,
но иначе изведать
те же души на вкус!..
Самоубийцы
На восходе никто никого не узнает.
Будет новая роль рассуждать о былом, —
Выходя из себя, как из брошенных зданий,
Ненавидя свой собственный дом.
Разворованный стыд станет тем и почётней.