– Возможно, это разновидность скальпеля?

– Нет, раны слишком большие для скальпеля. Их могли нанести чем-то вроде мачете. Возможно, небольшим мечом.

Ивата и Сакаи снова переглянулись. Доктор заговорила снова, Сакаи стала делать пометки в своих записях.

– Результаты анализов крови, мочи и содержимого желудков будут готовы завтра утром. На всех телах есть следы какой-то черной субстанции вроде сажи. Больше всего – на теле отца; ею испачкан указательный палец левой руки, хотя он правша. Возможно, против его воли.

– Черное солнце, – прошептал Ивата. – Отца заставили нарисовать его.

Доктор Игути вывела их из прозекторской.

– Вот что. Как бы выразиться поделикатнее…

– Похоронами занимается бабушка со стороны матери, – перебила Сакаи. – Тела должны забрать завтра до полудня.

– Хорошо. Мы работаем с 8:30. К этому времени я подготовлю для вас отчет.

– Вот мой номер. – Ивата вырвал листок из блокнота и протянул Игути.

Детективы поклонились и направились к выходу из здания. Когда они садились в машину, у Сакаи зазвонил телефон.

– А, это ты… Да? Прекрасно. Имя-то у тебя есть? – Она прижала телефон плечом и что-то записала. – Ладно, еще что-нибудь узнал? В 2010-м? Так, отлично. А твой дружок уже обработал номера машин на парковке? Нет, это меня не интересует. Значит, сейчас два часа дня. Я перезвоню в пять и хочу услышать имена. Твой дружок не отвечает, и ты в ответе за его косяк. Тебе все ясно? – На лице Сакаи мелькнула злорадная улыбка. – Кстати, Хатанака. Ты помнишь наш разговор? Просто учти, я – женщина, которая держит слово. – Она нажала кнопку отбоя. – Это тот придурок с родинкой.

– Хатанака?

– Именно. Сообщил две вещи. Во-первых, у семьи была машина. «Хонда-одиссей» 2010 года. Информации о продаже или угоне нет.

– Тот, кто ее позаимствовал, точно наш клиент.

– Согласна. А во-вторых, Хатанака через соседей узнал одно имя. – Она развернула перед ним блокнот.

– Кодаи Кийота, – прочел Ивата вслух.

– Все знали, что у него с Канесиро были напряженные отношения. Очевидно, он связан с девелоперской компанией, которая занимается сносом домов в этом районе.

– Он хотел их выселить, а они уперлись?

– Очень может быть. – Она пожала плечами. – Но вот что важно, в прошлом он был одним из громил в якудза. И это не все: по данным из нашей базы, его рост – 188 сантиметров.

– В таком случае нужно его найти. Я высажу тебя у главной конторы. Как только найдешь его, позвони мне.

– А ты куда?

– Отец семейства работал в колл-центре в Кейотамагаве, а мать в университете неподалеку. Поговорю с коллегами, вдруг что-то узнаю.

Сакаи зевнула и взглянула на него:

– А сам ты откуда?

– Из Миямы. Деревушка поблизости от Киото.

– Говорят, ты жил в Америке.

– Провел там какое-то время в молодости. Окончил колледж. А ты откуда?

– Из Канадзавы.

Ивата рассмеялся.

– Что тут смешного?

– Мне сложно представить, как ты задумчиво бродишь по парку Кэнрокуэн^>5. Ты правда там выросла?

– Там я стала полицейским.

Ивата искоса взглянул на нее. Она покусывала губу и глядела в окно. По обе стороны шоссе мелькали корпуса дешевых гостиниц. Клетушки для любовников на час соседствовали с унылыми и дорогими жилыми кварталами.

Я счастлива с тобой.

– А что за чувак был там утром? Когда мы шли к лифту.

– Кто? – рассеянно спросила она, не отрывая глаз от окна.

– Тот, что стрельнул в тебя резинкой.

Она повернулась к нему и с минуту изучающе разглядывала.

– Его зовут Морото.

– Что ему надо?

– Морото, он… Слушай, держись от него подальше.

Загорелся зеленый в направлении центра Сэтагаи, и Ивата свернул с шоссе.

– Конечно, по одежке не судят, но сдается мне, этот Морото – полное дерьмо.