– Я тебя очень люблю, – сказала она.

– И я тебя.

Когда Купер вернулся, ее в номере не было. Она оставила проигрываться запись. Когда Купер подошел, чтобы ее выключить, то обнаружил, что кнопка заблокирована. На экране юная Меган расхаживала по кабинету терапии в протезе первой модели. Запись была закольцована, повторяя одну и ту же сцену.

Он выждал почти час, потом отправился ее искать. Через десять минут он узнал, что в восемь утра она села в челнок на Землю.

День спустя он понял, что не сможет связаться с ней по телефону. В тот же день он узнал новость о том, что она подписала контракт с «Telecommunion», а когда выключил проигрыватель, то увидел, что на нем лежит кассета с транс-записью, прежде не замеченная.

Он достал из шкафа оставленный ею трансер, надел шлем, вставил кассету и включил воспроизведение. Полчаса спустя аппарат выключился, и он вернулся в реальность с блаженной улыбкой на лице.

А потом завопил.

Его выписали из госпиталя через три дня. Все еще притупленный после успокоительных, он пошел в банк и закрыл свой счет. Потом купил билет до Нового Дрездена.

Анну-Луизу он нашел в казармах академии полиции. Она удивилась, увидев его, но не так сильно, как он ожидал. Она привела его в лунный парк – участок с деревьями под стальной крышей и с коридорами, радиально уходящими во всех направлениях, – усадила и дала выговориться.

– …и ты оказалась единственной, кто ее понял. Ты предупредила меня в первый же день. И я хочу узнать, как ты это сделала и можешь ли это объяснить.

Похоже, вопросы ей не понравились, но Купер видел, что ее реакция не направлена против него.

– Ты сказал, что запись действительно делает то, что утверждала Меган? Что она записала любовь?

– Не думаю, что кто-то может в этом усомниться.

Она вздрогнула.

– Это меня пугает больше чего угодно, что я слышала за долгое время. – Он подождал, не совсем понимая, что она подразумевает. Но заговорила она не о своих опасениях. – Тогда она доказывает, к твоему удовлетворению, что она действительно тебя любила.

– Несомненно.

Она всмотрелась в его лицо.

– Поверю тебе на слово. Ты выглядишь как человек, способный такое признать. – Она встала и принялась расхаживать туда-сюда, он последовал ее примеру. – Тогда я была к ней несправедлива. Поначалу я думала, что ты был для нее всего лишь игрушкой. После того, что ты сказал, я изменила свое мнение, даже раньше, чем покинула станцию.

– Но ты все еще была уверена, что она причинит мне боль. Почему?

– Купер, ты много изучал историю? Можешь не отвечать. Все, что ты знаешь, ты получил в школе, которой управляют корпорации. Ты слышал о великом идеологическом противостоянии прошлого столетия?

– Черт, да какое это имеет отношение ко мне?

– Ты хочешь узнать мое мнение или нет? Ты проделал долгий путь, чтобы его услышать.

Убедившись, что он слушает, она продолжила:

– Я максимально упрощу, для ясности. У меня нет времени на урок истории, и я совершенно уверена, что ты не в настроении его слушать. Но был капитализм, и был коммунизм. Обе системы управлялись, в конечном итоге, деньгами. Капиталисты говорили, что деньги – это на самом деле очень хорошая вещь. Коммунисты упорно пытались делать вид, что денег реально не существует. И те, и другие ошибались, и деньги в конечном итоге победили. В итоге получилась нынешняя ситуация. Институты власти, полностью посвященные деньгам, поглотили все политические философии.

– Слушай, я знаю, что ты чокнутый лунатик и думаешь, что Земля…

– Заткнись! – Он был застигнут врасплох, когда она его развернула лицом к себе. На миг ему показалось, что она его ударит. – Проклятье, это могло быть забавным в Пузыре, но сейчас ты на моей территории, и это