Сережа чуть не заплакал от отчаяния:

– Чего вы все ко мне пристали? Не хочу я быть на его месте! Понятно вам? Не хочу! Вы требуете… он чуть было не прирезал меня… хотел кинуть в мусорку!

– Сережа, Сережа, успокойся ты. Ты ж мужик, а не баба. Ты чего это, – стало жалко мальчишку Антону. – Погоди, погоди, ну-ка, это кто тебя хотел зарезать? Скажи мне, пожалуйста. Не бойся. Кто? – потребовал Антон. _ говори, я даю тебе слово, что, кто бы он ни был, он пожалеет, что обидел тебя! – настаивал он снова и снова.

– Да, этот больной, Никитка поймал меня на Перерва и чуть не зарезал. Отвел на мусорку, где контейнеры… и…

– У него что нож был? Он что ножом тебе угрожал? Где он живет? Ты знаешь? – взбесился Антон так, что Сережа теперь напугался его не меньше чем Никиту.

– Не… не знаю, я его в «Пятерочке» видел, вернее сказать, он меня выследил. Он же бешеный, ты его не знаешь. Ты его никогда первым не увидишь, а он как из-под земли перед тобой вырастает. Ему убить человека ничего не стоит, – разошелся Сережа.

– А он что, людей убивал? Откуда ты знаешь? – спросил Антон.

– Я знаю, знаю… вернее, не знаю, но так оно и есть. Я уверен в этом, – не мог успокоиться парнишка.

– Ладно, Сереж не паникуй, разберемся с этим твоим «невидимкой», – пообещал Антон.  Ты только покажи мне его хоть издали, и я обещаю тебе, что он в своей жизни никогда больше не посмеет даже взглянуть в твою сторону, не то чтобы угрожать. Или я не мужчина, – обещал весь покрасневший от гнева Антон.

Сережа немного успокоился, не понятно было лишь, кого теперь ему бояться больше Никиту или Антона. Оба они ему теперь казались опасными. «Оба готовы убить человека чуть что!» – думал он.

– Ты чего парня совсем напугал, Антон? Не видишь, он еще мальчишка? – появился вдруг, откуда ни возьмись Висади.

– Дядя Висади, невиданно обрадовался Сережа появлению этого «старика». – Я не хочу, чтобы они поубивали друг друга, а может еще кого в пылу разборок, – пожаловался он.

– Ладно, успокойся. Все будет хорошо. Антон – добрая душа, ты его не знаешь. Только. Понимаешь, в этой жестокой жизни добро не может всегда быть добрым, иначе зло одолеет его. И тогда всем будет плохо. Очень плохо, сынок. Ничего, ты сам подрастешь немного и поймешь все. Мы снова схлестнулись с этими ублюдками и бандюгами, и мы не имеем права быть слабыми. Зачем тогда мужчина родится на свете, если не может защитить своих близких людей. Сережа, запомни, рано или поздно тебе придется сделать выбор: бороться со злом или равнодушно глядеть, как вершится черное дело без всяких помех. Сережа, если тебе страшно, нельзя останавливаться, надо сделать шаг навстречу опасности, если даже этот шаг будет последним в жизни. Только так рождается в душе мужчина. Сережа, не бойся этих ублюдков, они сами боятся за свою шкуру больше, чем ты можешь себе представить. Они сплачиваются словно псы, а мы им противопоставим настоящую мужскую дружбу. Мы тебя одного не бросим, помни это, – старался Висади поддержать парня.

По мере того, как Висади говорил, его дружелюбный голос оказывал на парня благотворное влияние и тот буквально на глазах изменялся, словно бы из юнца превращался в мужчину. Глаза его сначала заблестели редким огоньком, но эти огоньки разгорались и превращались если не в пламя, то в свет надежды и уверенности наверняка.

– Я испугался, дядя Висади, – признался Сережа и смутился от такого признания. – Я найду его, чего бы мне это ни стоило. Я примерно понял, где он живет.

– Вместе найдем, Сереж, – по-дружески похлопал по плечу парня Антон. – Надо будет тебя подменить кем-нибудь, ждать до воскресенья, нет времени.