Под ногами влажно чавкали внутренности и ошметки гнилой плоти. От густого смрада стало тяжело дышать. Кого-то вырвало. Кувалду за ногу схватила отрезанная по локоть рука, синие пальцы вцепились в штанину. Он наклонился и оторвал от себя холодную конечность, отбросил в сторону. Мертвые мертвая кисть дергалась, как в припадке.

Поток ходоков начал редеть, но стрельба впереди не стихала. Значит основная часть стада все еще там, атакует живых. Из-под днища БТРа, между его колес показался растерзанный мертвецами труп гвардейца. С него почти полностью содрали мясо, на белеющих костях виднелись следы зубов и висели окровавленные остатки одежды. Тело лежало на спине, все еще сжимая в руках бесполезный автомат. Лицо его было обглодано до костей, обнажив жуткую ухмылку, как насмешку над живыми еще людьми. На обочине лицом вниз валялся еще один, был виден вырванный из спины позвоночник. Третьему мертвому гвардейцу ходоки разорвали живот, достав оттуда внутренности, и видимо просто не успели съесть остальное. Его нетронутое удивленное лицо было подставлено под низкое серое небо, под капли холодного дождя.

Скорее всего, здесь погиб небольшой отряд, отрезанный от своих толпой мертвецов. Будто в подтверждение этой мысли из соседнего двора, рыча и расталкивая медленных сородичей, выскочил разъяренный бегун. Бросился к «Мясорубке» и повис на одном из ее шипов, пронзенный насквозь. Появившийся из бойницы заостренный арматурный штырь вонзился ему в глазницу. Бегун дернулся и затих, обмяк на шипе, как марионетка без кукловода. Его ноги безжизненно волочились по залитому кровью асфальту. Еще один бегун тоже хотел атаковать самодельный броневик, но зацепился шеей за висящий на его шипах моток колючей проволоки, которая петлей обвилась вокруг него. Бегун споткнулся и упал, «Мясорубка» потащила его за собой. Шипы проволоки все глубже впивались в шею, мертвец рычал и плевался кровью.

Из деревенских дворов выскакивали все новые бегуны. Укушенные ходоками люди, успевшие от них убежать, не были разорваны на куски, как остальные, но превратились в быстрых зверей. Бешеных и опасных. Один с рыком бросился на Кувалду, тот уложил его на спину ударом ноги в грудь и добил выстрелом в лоб.

Сзади раздались крики. Бегун сбил с ног бойца в разноцветной мастерке, повалил на землю, злобно сопя и щелкая зубами. Подоспевшие товарищи спасли парня, сунули бегуну в рот подвернувшуюся палку, за ноги оттащили в сторону и прикончили, всадив в затылок нож.

Из открытой калитки двора высунулось дуло автомата, дало короткую очередь. Идущий впереди ополченец выронил оружие, согнулся пополам, словно у него заболел живот, тут же свалился на землю. Чудом уцелевшие в бойне гвардейцы укрылись в доме и сейчас, одурев от ужаса, начали почти в упор обстреливать колонну. Самооборона открыла ответный огонь, во двор полетели гранаты, разрываясь на лужайке и под стенами деревенского дома. Стрельба оттуда затихла. Кувалда бросился вперед, за ним Тема и еще несколько бойцов. Из выбитого окна вылетела граната, звонко ударилась об растрескавшуюся гранитную дорожку, вновь подпрыгнула на полметра. Артем схватил её и перекинул через забор. Та с грохотом разорвалась в соседнем дворе.

Кувалда прижался спиной к стене. Отдышался за секунду, осторожно заглянул внутрь дома через окно. В полутьме мелькнуло движение. Он, не целясь, дал несколько коротких очередей. К нему подбежал боец, лицо его по самый нос было замотано грязным зеленым шарфом, над которым внимательно смотрели за происходящим карие глаза. В руке он сжимал прозрачную бутылку с булькающей внутри мутной жидкостью. В горлышко ее был воткнут длинный тряпичный фитиль, охваченный ярким пламенем. Воин забросил пылающий снаряд в окно и показал командиру большой палец, мол, все отлично. Тот, соглашаясь, кивнул. Бутылка с горючим разбилась, ее содержимое ярко вспыхнуло, осветив внутренности дома. Из дверей выскочил перепуганный гвардеец и, не разбирая дороги, бросился прочь от дома. Его уложили двумя выстрелами в спину. Кувалда жестом руки приказал бойцам двигаться дальше с колонной. Артем, проходя мимо убитого, выстрелил тому в затылок.