Что мне теперь делать, ведь фотка висит со вчерашнего вечера на всеобщем обозрении? Наверно, эта новость уже стала известна не только в крохотном Монако, но и волной сплетен прокатилась по всему Лазурному берегу.

Но это еще бы ничего, меня больше расстраивала другая мысль. А что, если Она случайно увидит этот липовый снимок? Она же все неправильно поймет. Может, она его уже видела и решила, что я полный идиот, и поэтому до сих пор мне не ответила.

Я не заметил, как мы дошли до пляжа. Домино весело запрыгал около меня. Вцепившись зубами в штанину моих джинсов, он, рыча, стал тянуть меня к кромке воды. Нехотя, но заражаясь его радостью, я поддался.

Море было на удивление спокойным. После вчерашнего шторма на берег вынесло много всякой всячины, каких-то странных коряг, отполированных палок, причудливо переплетенных водорослей, и даже чей-то синего цвета кед. Я подобрал небольшую палку, размахнулся и бросил её в море. Домино тут же помчался вылавливать её из воды.

Прогулка получилась долгой, в часа полтора, и я успел немного успокоиться, так что домой я вернулся в более приподнятом настроение. Однако разговаривать мне пока ни с кем не хотелось, и я лелеял надежду, что сумею, не привлекая ни чего внимания, незаметно проскользнуть к себе в комнату. Но, как только мы зашли в дом, Домино в упоении залился громким лаем.

– Да тише ты! – шикнул я на него, но он не унимался.

В дверях гостиной появился улыбающийся Месье Моро:

– Я смотрю, вы хорошо погуляли.

– Да, неплохо, – не глядя на него, ответил я и направился к лестнице.

– Месье Льюк, Вы чем-то расстроены? – спросил он, поймав меня своим вопросом на полпути.

Удивленный его прозорливостью, я слегка замедлил шаг. Воспользовавшись моментом, он подошел и взял меня под локоть.

– Пойдемте, мой милый друг, посидим в библиотеке, поговорим, кофе выпьем…

25 декабря 2010, Монте Карло

Мы зашли в библиотеку. Я плюхнулся на темно-коричневый кожаный диван. Месье Моро сел рядом. Повернувшись ко мне лицом, он закинул ногу на ногу и некоторое время молчаливо меня рассматривал, затем достал из нагрудного кармана портсигар и протянул его мне.

– Спасибо, но я не курю, – скользнув глазами по начищенной до блеска поверхности платиновой коробочки, сказал я.

– Ну, что Вы, месье Льюк, боюсь, Вы меня неправильно поняли. Я не пытаюсь сделать из Вас заядлого курильщика, я предлагаю Вам испытать вкус жизни, – ответил он и, взяв мою руку, вложил в нее портсигар.

– Да? И каким это образом? – ощущая в руке прохладную твердь металла, спросил я.

– Очень просто, через чувства.

– Но, как же я могу ощущать вкус, не куря, а лишь держа в руках металлическую коробочку с сигарами? – недоумевая, уставился на него я.

– А кто Вам сказал, что там находятся сигары? – улыбнулся он.

– Но это ведь портсигар, не так ли?

– Да, верно, – кивнул он.

– Значит, в нем должны быть сигары, – настаивал я.

– Это Вы так думаете, но это совсем не значит, что они там есть.

– Подождите, Месье Моро, но зачем Вы мне его тогда дали, если в нем нет сигар?

– Для того, чтобы Вы испытали вкус жизни, – улыбаясь, произнес он.

– Но, – начал было я и запнулся.

Я опустил глаза и стал рассматривать блестящий корпус коробочки. В правом углу сплетались, образуя вензель, две маленькие буквы «Ж» и «М». Прямо как женщина и мужчина, подумал я и открыл портсигар. Из него пахнуло крепко-терпким ароматом табачных листьев, но внутри было пусто. Вдохнув несколько раз запах сигар, я захлопнул коробочку и протянул её обратно Месье Моро.

– Знаете, когда я был в Вашем возрасте, я, по неопытности, тоже был склонен делать из всего поспешные выводы и часто попадал впросак, – сказал он, кладя портсигар в карман своего твидового пиджака.