Какое-то время трёхэтажная бетонная конструкция просто стояла без дела. После – пришли другие люди и вынесли из неё всё ценное, что смогли. Даже двери и оконные рамы. После здесь, видимо, жили какие-то бездомные… но недолго – слишком далеко от посёлка. Да и зимы у нас суровые. Какой смысл жить здесь, если до большого города всего пара часов на поезде? А в больших городах – свои заброшки, свои тёплые подвалы… бр-р! Не люблю думать о бомжах. Мерзко. Всегда есть выбор: бомжевать в подвале или найти себе хоть какое-то занятие. Даже в нашем городке нужен сторож на склад с пустыми ящиками. Платят копейки, но можно жить на этом складе.

И снова здание какое-то время пустовало… пока не появилась мода на эту странную романтику – и мы с другом втянулись в способ заработка, всегда казавшийся мне… шизанутым. К счастью, у меня есть основная работа, и она мне нравится. Нашему райцентру повезло: здесь открылся «Макдоналдс», и я работаю в нём почти с самого открытия.

Бургеры, булочки, роллы, картошка – всё это на самом деле не важно. И гамбургеров я уже наелся на всю оставшуюся жизнь. Важно то, чем я наслаждаюсь на этой работе. Там есть смысл, есть система. Каждое движение повара и кассира, каждый жест, каждая фраза является частью системы. Нельзя, да и не нужно никакой отсебятины. Приходя в ресторан, я надеваю униформу и оставляю своё «Я» за дверью – в мире объятий Дианы и походов к заброшке. Переодевшись в униформу, я становлюсь другим человеком – и этот человек мне нравится. В «Макдоналдсе» мне не нужно много размышлять или выносить оценочные суждения. Я совершаю одни и те же действия, как автомат, винтик большого механизма. Включаясь в эту систему, я наслаждаюсь осознанием того факта, что она вообще существует – систему придумали задолго до нас, она покорила мир и протянула щупальце даже в ту глушь, где родился я.

Меня мало чему полезному научили в школе, но многому научили в ресторане. Если бы я попробовал открыть своё кафе, здесь и сейчас, с нуля – у меня бы ничего не получилось. Потому что я ничего не знал про Систему и вряд ли смог бы придумать её сам. Систему оказалось легко изучить, но с каждым днём я всё отчётливее понимал, как тяжело было её придумать.

Меня согревало это чувство причастности. Я знал, что каждый день во всей России и в Штатах, и в Аргентине, и даже в Китае – по всему миру люди, разные, непохожие на меня, точно так же приходят на работу, жарят такие же котлеты, стоят за такой же кассой. Это было здорово! Я ничем не хуже других. Не лучше, но и не хуже. Там, в Москве, Дианка однажды обязательно зайдёт скушать гамбургер или выпить колы. И такой же винтик Системы, как я, соберёт ей заказ. Такой же, как я… Значит, это я соберу для неё заказ. Чем я хуже работника московского ресторана? Ничем. Многие боятся становиться винтиками системы, потому что это роняет их самооценку. Моя самооценка и так всю жизнь была ниже плинтуса, так что «Макдоналдс» только поднял её. Были две ценности в моей жизни – Диана и ресторан. Остался только ресторан.

Мне бы хотелось сравнить себя с этой заброшкой, но не получалось. Или не хотелось думать, что из меня постепенно вынесут всё ценное, а через много лет молодёжь станет водить по мне экскурсии. Да я и не заброшен, я – часть большой семьи «Мака». А вот Россия точно похожа на это здание. Иногда говорят «страна-бензоколонка». Нет. «Страна-заброшка», в которой случайно забыли или бросили много-много бензина. Однажды всё ценное вынесут, уйдут даже бездомные – в поисках лучшей доли. А после придёт романтичная молодёжь, водить экскурсии по заброшенной северной стране. Вполне возможно.