– Фигасе… – сказал я, и мы взлетели к потолку.

Потом опустились за ограждением колодца на каменные плиты. Я отозвал кванты воздуха. Гравитация вернулась.

Илья переступил по шершавому камню и поморщился.

– Ледяные… А вода теплая.

В свете луны каменные плиты казались льдом, и были холодными как лед.

– Почему босиком?

Я увидел, что по его лицу вновь прошла короткая судорога. Или мне показалось? И это просто скользнула тень…

Он спокойно ответил после паузы:

– Так получилось.

Поднял на меня взгляд.

– Что будем делать? У тебя есть план? Потому что у меня – нет.

Я открыл рот, но не успел ответить.

2.

Я не успел ничего сказать.

Загремел засов, высокие входные двери распахнулись, и на нас обрушилось пламя летнего дня. Обжигающий порыв ветра принес запахи моря, раскаленного камня и солнца.

Какое-то время лунный свет боролся с солнечным, а ночной с дневным.

И ночной проиграл.

Луна стала блеклой, невзрачной, она по-прежнему светила, но было видно, что это большая плоская лампа вроде прожектора.

Мы почти мгновенно ослепли…

Я увидел нас со стороны: двоих подростков, только что пересекших границу небытия. Из тьмы времени, из черной воды ночи. Мы выглядели смешно и нелепо… Ошеломленные неожиданным вмешательством яростного дня, стояли и щурились на силуэты в дверном проеме.

– Эй, там… прикройте дверь… – раздался голос уже совсем рядом.

Видимо, пока мы слепыми котятами щурили глаза, вошедшие спустились по каменным ступеням и подошли вплотную.

Голос повторил кому-то на границе дня и ночи.

– Не закрывайте, а просто прикройте. Пресса? Ну… запустите одного. Остальных гоните…

Спокойный баритон звучал с легкой хрипотцой. Он привык повелевать.

Неизвестно откуда, но я знал, что это мэр.

Кто-то еще пересек световые потоки, и высокие двери нехотя затворились, оставив узкий проход в пылающий летний день.

Путь в неведомое.

Свет ночной вернулся, хоть и не полностью. Луна вновь стала луной.

Перед глазами скакали зеленые пятна, и прошло еще несколько мгновений, прежде чем я смог различать детали.

И когда увидел, кто передо мной, отшатнулся.

Громадная черная собака, отдаленно похожая на дога, стояла всего в метре от меня и смеялась над нашим жалким и растерянным видом.

– Вы знакомы? – спросил баритон.

– Нет, – сказал я, объятый мистическим ужасом.

– Да… – смеялись ее глаза.

И они говорили правду, а я лгал. Мы знакомы.

У меня на миг закружилась голова. Все происходило неожиданно и слишком быстро, я оказался совсем не готов.

Это жуткое чудовище с пристальным взглядом, исчадие ада, следовало за нами, или впереди нас. Оно пришло с той же стороны небытия, что и мы. Оно разумное, только скрывало это. Оно проникло сюда из моих снов.

И в этих снах я всегда умирал.

Оно настигло меня.

– Привет, – сказал чудовищу Илья.

И положил свою ладонь на ее уродливую голову. Собака закрыла глаза и улыбнулась, показывая острые зубы в несколько рядов. Чуть качнула хвостом.

Невидимые волоски на моей коже встали дыбом.

А мэр буднично проговорил.

– Знакомьтесь, это Синг.

Илья присел, обнял собаку за шею. Повернулся ко мне, улыбаясь:

– Это нечто, бро… Мы будем друзьями.

Чудовище приоткрыло один смеющийся глаз и иронично разглядывало меня.

Мэр посмотрел на часы, кашлянул в кулак, словно извиняясь:

– Официальная часть по протоколу Ритуала обязательна. Мы можем, конечно, сократить… А в неформальной обстановке – продолжить. Сделаем заявление для прессы?

Я кивнул.

Мэр, не оборачиваясь, помахал рукой человеку поодаль, который оказался местным фотографом. У него уже был готов штатив на треноге с громоздким фотоаппаратом. Он поднял тарелку со вспышкой над головой.