Чем больше я издали украдкой смотрел на неё, тем больше разгоралась во мне страсть. До чего же в ней всё было совершенно: и манеры, и жесты, и взгляд, и поступь. Желание, во что бы то ни стало добиться расположения этой прекрасной женщины, затмило мне разум!! И я пустился на хитрость!

Выждав день, когда Мария отправится на свою прогулку по имениям, зная наверняка, когда и по какой дороге она станет возвращаться, я разыграл спектакль. Отпустил свою лошадь, порвал на себе слегка одежду и для пущего страху нанёс себе кинжалом рану на ноге. И улёгся на дороге в ожидании кареты княгини. Надо сказать, что дело было накануне крещения. И, если бы что-то пошло не по плану, то я рисковал окоченеть на морозе. Но, на моё счастье, расчет был верный, и в скором времени карета княгини показалась на опушке леса. Кучер остановился:

– Моя светлая пани! – закричал он. – Какой-то человек лежит на снегу.

– Надеюсь, это не разбойник. Пойди, посмотри, что с ним? Только будь осторожен, – услышал я её голос и зажмурился, так как в следующую минуту кучер спрыгнул с козел, и я услышал скрип снега под его торопливыми шагами.

– На разбойника он не похож! – сообщил кучер, рассматривая меня. – Судя по одежде, он литовец. И дворянин.

– Он жив?

– Жив! У него рана на ноге! Что прикажите с ним делать, светлая пани?

– Тащи его в карету, – распорядилась она. – Ведь не замерзать же ему тут…

Я терпеливо изображал бесчувственное тело пока её кучер волок меня к карете и неловко заталкивал внутрь. Наконец, меня уложили на меховую подстилку, и мы тронулись в путь. Слегка отогревшись, я решил, что пора «приходить в себя». Разомкнув глаза, я встретился с её внимательным и пристальным взглядом. Полюбовался им вдоволь и, наконец, произнёс, делая вид, что выпал из забытья:

– Кто Вы?

– Княгиня Воротынская, – ответила она с присущим ей спокойствием.

– Где я?

– В моей карете. Мой кучер подобрал Вас на дороге. Вы помните, что с Вами случилось?

Я обхватил руками голову, будто бы силясь, напрячь память:

– Я охотился… Погнался за зайцем. И тут моя лошадь вдруг понесла…, – сочинял я. – Мы скакали не разбирая дороги, потом я упал… Больше ничего не помню.

– Что ж, Вам повезло. Вы не разбились насмерть. И не замерзли в снегу.

– Да… А куда мы едем?

– В моё имение. Это рядом. Мой лекарь осмотрит Вашу рану. И Вы сможете отогреться.

– О, княгиня! Вы так великодушны. Сам бог послал мне Вас.

– Я лишь делаю то, что должна, – скромно ответила она.

– Простите мою неучтивость, я забыл представиться, – спохватился я и рекомендовался. – Стефан, князь Друцкий.

– Князь Друцкий? – на её лице отразилось изумление. – Постойте-ка… Ваше лицо мне кажется знакомым.

– Возможно, мы могли где-то видеться.

– Да. На осеннем балу у князя Сапеги, – безошибочно определила она.

– Верно! – я был несказанно обрадован тем, что она меня признала. Значит, там, на балу, она тоже обратила на меня внимание! И это был хороший знак.

– Как же Вас занесло сюда, пан Друцкий? Неужели местные зайцы настолько лучше тех, что обитают в ваших лесах? – лукаво заметила она.

Я растаял под чарами её улыбки:

– Сам не знаю, как так вышло. Очевидно, в погоне за дичью я слишком увлёкся…

Мы приехали в Городёнку. Лекарь перевязал мою рану. Меня уложили в постель, обложили подушками. Напоили горячим душистым отваром из трав и малины.

Вскоре меня зашла проведать и сама хозяйка.

– Как Вы себя чувствуете, пан Друцкий? – осведомилась она очень любезно, подойдя к мой постели.

– Благодарю. Великолепно…, – я смотрел на неё во все глаза, наслаждаясь тем, что вижу её так близко, чувствую её запах и даже могу коснуться её одежды.