Ольга судорожно сглотнула. Миклос поправил повязку на руке:

– Н-да… Будь ты хоть каким славным бойцом, но, если тебя атакуют сразу шестеро, неминуемо рискуешь с жизнью попрощаться… Я ещё легко отделался. То, что бандиты забрали все мои деньги – это полбеды! Оно эти оболдуи в качестве трофея прихватили клетку с почтовыми голубями!! Не понимаю, на что они им сдались?! А вот я остался без связи с Главным казначеем! Впрочем, нет худа без добра! Именно этот случай свёл меня с Вами, сестра Ольга!! А значит, во истину, наш Бог помогает нам!

– Да…, – подтвердила Ольга. – Но я узнала бы Вас сама, будь на Вас перстень с Братским крестом.

– Ах, да… Перстень, – он подышал на камень и заботливо потёр его о сукно кафтана.

– Почему Вы держите его в чалме?

– В ночь, когда на меня напали тати, я, будто предвидя беду, снял его с пальца и спрятал в чалму, чтоб уберечь от грабежа! А потом позабыл надеть!! – искренне сообщил он, сопровождая свои слова жестом покаяния. – Тут Вы правы, это моя промашка!

Тем временем на счастье княжны, на опушке показались Гурко с Калиной, они возвращались с трофеями; им удалось подстрелить трёх жирных куропаток, а, стало быть, сытный ужин был обеспечен. Княжна, увидев друзей, тут же поднялась, исполненная тревоги:

– Подождите, брат Миклос. Я сейчас…, – пробормотала она и, как была, босиком заспешила навстречу московитам.

Друзья сразу заподозрили что-то неладное, когда Ольга подбежала к ним бледная, как полотно. В глазах её читался страх, пальцы рук были переплетены и сжаты в жесте, молящем о защите:

– Это ОН!! – выпалила она, готовая лишиться чувств от страха.

– Кто?

– Этот Миклос, он из Тивунского Братства!! Он – посланник Главного казначея!!

– Не может быть!! – ахнул Калина. – Вот так новость!

– И он узнал меня, потому что в доме князей Барятинских услышал моё имя!!

Гурко бросил взгляд на наблюдающего за ними издали литовца:

– Что Вы ему успели рассказать, Ольга?

– Пока ничего.

– Про гобелен? Про Клауса?

– Нет-нет, ничего!! Я растерялась… И счастье, что вы вернулись так быстро…

– Постойте. То, как он узнал, что Вы – Ольга Воротынская, понятно, а как Вы поняли, что он – казначей?

– Он мне сказал условленную фразу: «В часы заката над Тосканой от Флоренции до Сиены нет ничего прекраснее белых роз и жёлтых лилий».

– Вот оно что. А как же насчёт Братского креста?

– У него перстень.

– У него не было перстня, – уверено произнёс Гурко.

– Уже есть… В прошлую ночь, опасаясь ограбления, он спрятал перстень в чалму. И лишь сейчас, оставшись со мной наедине, надел его на руку.

– Спрятал?… – переспросил Гурко, и вдруг задумался, озарившись какой-то идеей.

– Андрей, что будем делать? – спросил его Калина.

Тот в ответ протянул ему куропаток:

– А ну, подержи!

Сам сунул руку в карман кафтана, вынул оттуда платок, связанный в узел, развернул его аккуратно – там, среди прочих мелких вещей, аккуратно лежал перстень убитого Клауса. Гурко взял его и уверено надел себе на безымянный палец.

– Что Вы делаете? – ахнула Ольга.

– Тише! – осадил её он. – Вот что я придумал! Притворимся, что мы все трое состоим в этом самом Тивунском Братстве.

– Все трое??

– Да. И мы с Калиной помогаем Вам, сестра, искать пропавший гобелен.

– Но у меня-то нет Братского знака, – напомнил Калина.

– Скажем, что ты только готовишься к посвящению.

– Рискованно… Что, если этот Миклос нас разоблачит?

– Тогда придётся его убить.

– Что?? – ахнула Ольга.

– Княжна, Вы же сами просили защитить Вас, – напомнил ей Гурко.

– Да, но…

– Итак, запомните: началось всё с того, что у Вас, Ольга, украли гобелен, и по этой причине Вы уехали из Городёнки искать помощи у кого-то из братьев! Нас с Калиной Вы нашли в Воротынске. И теперь мы вместе ищем похитителя! Я вижу в этом единственный способ попытаться Вас спасти от жестокой расправы Братства! Ну, или хотя бы попытаться её оттянуть на какое-то время…