Последним пристолился поднос с металлическим блюдом, накрытым решетчатой крышкой. Исходивший от него аромат заставил нос непроизвольно повернуться к нему и засопеть в попытках попробовать воздух на вкус. Уловить каждую нотку выверенной симфонии пряных специй и чего-то мясного.

Ели мы практически молча. Обстановка оставалась напряженной, чувствовалось, что двое из присутствующих мужчин мне мягко говоря не доверяют.

Скорее, дело даже не в доверии, они опасаются меня.

Из коротких разговоров я поняла, что Юлий ранее преподавал магические науки в Миракре и даже в самом Динея. Сюда он перебрался для участия в экспедиции, связанной с поисками жителей Ледрама, а потом решил остаться, чтобы изучать изменения, происходившие на Ледяном плато. Из Миракра до плато приходилось добираться по бесчисленным болотам, а пожилой возраст ученого требовал искать более легкий и безопасный путь к объекту исследования. Такой, как ровные дорожки лесов Скирна.

Про Массимо я узнала лишь то, что он знаком с Ольфом с юношества, он не женат, но по шуточкам Той у него в каждом селении до самого Ледяного плато подрастает по наследнику. Как ни пытался он не привлекать внимание к своей левой руке, от меня не укрылось то, что высокая кожаная перчатка скрывает протез.

Несмотря на то, что вопросы моего происхождения больше не поднимались, Юлий умудрился дважды спровоцировать словесные перепалки. Сначала он устроил жаркие споры о том, что бесчинства хозяев бури и нашествие невиданных монстров не что иное, как предзнаменование возвращения Привратников, с чем категорически не хотел соглашаться ни один из присутствующих, а Нана даже назвала его старым пустобрехом, что ненадолго осадило мага и заставило тщательно пережевывать ужин. Ничего не зная ни о Привратниках, ни о Бездне, данный спор для меня не имел ни какого смысла, но я всецело и полностью в нем занимала сторону Наны.

Следующий спор завязался после претензий Юлия о том, что до сих пор не собрана экспедиция в Ледрам. Массимо бескомпромиссно сообщил магу о том, что от разведчиков Мирна и Динея известно, что монстры облюбовали болота Миракра, превратив их в свои гнездовья, и первое, что предстоит сделать, так это, объединив силы, зачистить болота.

Ольф прекратил их спор, указав, что решение об любом походе в Ледрам примет только после предстоящего совета в Мирне. Воин был доволен таким разрешением спора и увел хозяина замка к камину, заманив настойкой из кутитравки собственного приготовления.

Было видно, что кроме Юлия и Наны, все сильно вымотались за последние дни, а Ольф, не оправившийся до конца после полученных ран, буквально начал засыпать на подушках. Раскланявшись и поблагодарив Нану за великолепный ужин, мы расползлись по своим комнатам, чтобы выспаться и набраться сил.

***

Чуть слышно звякнули колокольчики от закрывающейся двери за спиной и, наконец, я осталась одна в своей комнате. Странное ощущение, в ней я провела не более пары часов, но она казалась мне такой знакомой, надежной и по-настоящему моей. От стен к центру комнаты лилось зеленоватое свечение светляжек. Узоры растений на шкафу переливались в этом волшебном свете и поблескивали, превращая отражение на потолке в звездное небо. Растения на подоконнике меланхолично и синхронно наклонялись из стороны в сторону, изредка соприкасаясь соцветиями. Осознав, что, забравшись на окно, я невольно нарушила неведомый мне порядок их таинственного соития, я спешно расставила все горшочки по возможности в той самой последовательности, в какой встретили они меня в этой удивительной комнате. Ритм их танца изменился. Стал более плавным, а соприкосновения более продолжительными. Упершись локотками в подоконник и опустив на ладони свои щеки, я, несмотря на всю усталость, не могла оторваться от растений. Они своими танцами проецировали в сознании странные образы. Калейдоскоп ярких картинок. Не воспоминаний. Странных, нет, скорее, естественных желаний. И между листьев мне мерещился образ Ольфа. Какое-то напряжение нарастало внизу живота. Забытое ощущение, подобрав ключик к сознанию, рвалось наружу. Я закрыла лицо ладошками и рассмеялась, осознав, что стою у окна в не совсем обычной для созерцания цветов позе.