4.

Далее, в главе «Философы заняты только одним – смертью, умиранием?» можно прочитать следующее:

«Сократ в передаче Платона говорил: "А вам, мои судьи, я хочу теперь объяснить, почему, на мой взгляд, человек, который действительно посвятил жизнь философии, перед смертью полон бодрости и надежды обрести за могилой величайшие блага. (…) Те, кто подлинно предан философии, заняты на самом деле только одним – умиранием и смертью. Люди, как правило, этого не замечают, но если это все же так, было бы, разумеется, нелепо всю жизнь стремиться только к этому, а потом, когда оно оказывается рядом, негодовать на то, в чем так долго и с таким рвением упражнялся!" (Федон, 63е-64a)…

Эта позиция пифагорейцев и Сократа – лукавство и/или фатализм. Разве приготовление к смерти не является фактическим (растянутым во времени) самоубийством?! И разве пассивное ее приятие не является фатализмом?! Такая позиция (пассивного приятия смерти) фактически означает отказ от лечения в случае заболевания, отказ от медицинской помощи, отказ от защиты в случае опасного для жизни нападения и т. д., и т. п.

Так рассудил Балашов. Но здесь вопрос состоит в том, что именно нужно считать «приготовлением к смерти», имея ввиду жизнь и философию. Если считать это «растянутым во времени самоубийством», как предлагает Балашов, то вообще любую жизнь можно назвать «растянутым во времени самоубийством», так как любой день приближает человека к смерти, а если он ещё пьёт, курит, ведёт неправильный образ жизни, то тем более – он самоубийца, даже если и вообще не думает о смерти. И скорее наоборот, он ещё больший самоубийца, если не будет думать о смерти, и будет вести неправильный образ жизни. Здесь Сократ скорее имеет ввиду сознательную жизненную установку на её достойное проведение и завершение. Сократ и Платон ошибались только в том, что «за могилой», то есть «на том свете» человек получает какие-то блага. Но это и понятно, так как они полагали существование бессмертной души и богов.

5.

Далее, в главе «Тело – темница души?», продолжая критиковать Сократа, Платона и прочих, Балашов пишет следующее:

«Платоновский Сократ: "…истинные философы гонят от себя все желания тела, крепятся и ни за что им не уступают, не боясь разорения и бедности в отличие от большинства, которое корыстолюбиво" (Федон, 82c). "Кто заботится о своей душе, а не холит тело, тот расстается со всеми этими желаниями" (82d). "Тем, кто стремится к познанию, хорошо известно вот что: когда философия принимает под опеку их душу, душа туго-натуго связана в теле и прилеплена к нему, она вынуждена рассматривать и постигать сущее не сама по себе, но через тело, словно бы через решетки тюрьмы, и погрязает в глубочайшем невежестве…"(82е).

Нехитрая схема: философ гонит от себя все желания тела, поскольку он занят философствованием, т. е. размышлением. Это такая же глупая позиция, как и обратная, когда некоторые представители физического труда с презрением относятся к представителям умственного труда, называя их паразитами, никчемным людьми и т. д., и т. п. В этих высказываниях Платона – одно из первых проявлений профессиональной ограниченности или даже профессионального кретинизма…

Кроме того, обвинять большинство людей в корыстолюбии, как это делает Платон, – просто непорядочно. Откуда он взял, что большинство людей корыстолюбиво?! Он что: проводил социологическое исследование или он – бог, который всё ведает, всё знает? …

К сожалению, Платон не одинок в своем аристократическом презрении к людям, к большинству. Вспомним, например, что говорил Гераклит: «Лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу – бренным вещам, а большинство набивает брюхо подобно скоту». Из известных философов в критике большинства людей наиболее преуспел Ф. Ницше. «Поистине, – писал он, – человек – это грязный поток. Надо быть морем, чтобы принять его в себя и не стать нечистым. И вот я учу вас о сверхчеловеке: он – это море, где потонет презрение ваше»».