– Д-да, – аспирантка с трудом нашла в себе силы кивнуть и зябко повела плечами.

Толстый красно-жёлтый шарф опустился ей на плечи, Агата подняла на Николая потерянный взгляд, хотя руки уже непроизвольно прижали вязаное полотно ближе, закрывая горло от пронизывающего ветра. Тот вздохнул и плотнее замотал длинную полоску, проворчав:

– Только не вздумайте смеяться. Да, у меня гриффиндорский шарф. Я фанат «Гарри Поттера» и в одиннадцать лет ждал сову из Хогвардса. Вообще мне всегда больше нравился факультет умников, но в магазине были только этот и слизеринский.

– Я тоже фанатка! И у меня галстук умного факультета есть! – Агата наконец вернулась в реальность, уловив интересную тему. – Но мне из персонажей больше всех Драко нравился. Очень неоднозначный герой!

– Если уж из слизеринцев выбирать, то мне больше Снейп заходит. Вот была б у меня сейчас такая мантия, я бы не просто тащился к пешеходному переходу, а летел бы как ужас на крыльях ночи!

Николай махнул свободной рукой, изображая элегантный взмах мантией в исполнении знаменитого профессора. Получилось не сказать чтобы эпично, пришлось отличнику с кафедры нейрохирургии признать свою несостоятельность хоть в чём-то.

Зато короткий путь до метро и поездка в полупустом вагоне пролетели незаметно уже не за разговорами о работе. Меньше чем за полчаса они успели от обсуждения фэнтезийных книг и фильмов перейти к спору о том, кто же всё-таки правит миром: масоны или рептилоиды.

На перроне Агата хотела попрощаться с Николаем и отпустить его домой, но он упёрся:

– Ни-за-что, – сопровождая каждое слово покачиванием головы из стороны в сторону, отчеканил тот. – Я Дмитрию Сергеевичу сказал, что буду бдить за вами, как за родной сестрой, а сестру я бы довёл прямо до двери квартиры, мало ли что. Потому что может быть совсем не мало. Ли.

– Но ведь уже так поздно, я и так вас задержала, – Агата неловко переступила с ноги на ногу. – Вам тоже не стоит поздно ходить одному.

– Нет, я, конечно, понимаю, что выгляжу как подросток, тут уж я ничего поделать не могу – генетика такая, но я мужчина! – Николай нахмурился и поджал губы. – И я не отпущу девушку одну шататься ночью по дворам! Может, это у вас в Германии нормально, а у нас так не принято!

– Вы уже столько для меня сделали, я не хочу вас беспокоить ещё больше… – смущённо пробормотала Агата.

Взгляд Николая смягчился. Он осторожно коснулся её плеча и с улыбкой указал на отъезжающий поезд:

– Взгляните. В мою сторону ещё довольно много людей едет, так что, чем позже уеду, тем мне лучше. Я вообще людей не очень люблю и не умею их готовить, – заметив стремительно ползущие вверх брови Агаты он поспешил объясниться: – Это шутка юмора! У нас когда говорят, что не любят что-то, многие отвечают фразой из какой-то старой рекламы: «Вы просто не умеете их готовить».

– Это про всё можно сказать? – Агата заинтересовалась. – Я могу сказать эту фразу, если кто-то не любит убираться?

– Нет, на действия нельзя, – покачал головой Николай, – только на предметы. Идёмте, по дороге объясню.

Эскалатор выплюнул пассажиров в выложенный гранитом вестибюль, суетящаяся толпа подхватила их, закружила, вынесла через свободно ходящие в обе стороны двери и рассыпалась перед шумной шестиполосной дорогой, оставив две фигурки на промозглом ветру.

Агата не сразу смогла сориентироваться, в какую сторону предстояло идти, несколько минут они искали нужный дом по навигатору, а потом прокладывали маршрут. На резонный вопрос Николая, почему она плохо ориентируется в районе, хотя живёт здесь уже несколько дней, Агата смущённо призналась, что на метро поехала впервые, а до этого пользовалась только автобусом, у которого остановка в другой стороне.