Мой бывший молчаливый наставник подошёл, заметив меня, и пожелал доброго пути. С ним вместе был довольно важный лама, которому меня, помнится, представили, когда я только попала в монастырь. Этот дружелюбно улыбнулся и сказал по-немецки:

– Я еду с вами!

По его интонации чувствовалось, что мой статус с момента нашего знакомства повысился в его глазах. Но что такое он сказал?! Верно ли я поняла его ломаное произношение?

– Едете с нами? – уточнила я с интонацией человека, получившего приятный сюрприз.

– Да!

– Очень приятно, что именно вы…

– Не я один.

Я вопросительно и уже с неподдельной радостью взглянула на своего наставника, но тот, очевидно, поняв, о чём речь, отрицательно качнул головой.

Выяснилось, что с нами летит группа лам высоких рангов – человек двадцать: частью – из числа прибывших, частью – местные. Все они торопились и суетились. В последний момент, как обычно и бывает, требовалось многое продумать, обсудить, собрать. Привычка сохранять уравновешенность мыслей и чувств помогала ламам: они даже суетились степенно, с чувством собственного достоинства. И, тем не менее, мысли их были сосредоточены на предметах сугубо материальных. Простых монахов и послушников одолевали любопытство и чуждая просветлению зависть: кому ж не хочется полететь на самолёте и побывать в дальних краях?! Те ламы, что не уезжали, всеми силами старались поддерживать порядок и восстановить атмосферу отрешённой созерцательности. Вряд ли когда-либо их усилия были более тщетными!

Итак, все по уши заняты своими делами. Глубинная, мысленная и чувственная, тишина монастыря резко нарушена. Тот самый момент, которого я ждала неделями!

Пользуясь давно полученной привилегией ходить, где вздумается, я тихонько вышла за калитку и направилась на любимый зелёный склон, с которого вся территория монастыря открывалась, как на ладони. Пусть увидят меня, если спохватятся: вот она, Хайке, преспокойно медитирует. Да и я буду приглядывать за ними.

Я села на траву, привычно скрестив ноги…

Ничего удобного для работы с тонкими энергиями я не находила в этой позе, и теперь не нахожу. Но следовало демонстрировать приверженность тибетским традициям. Мне этот «лотос» не помогал, однако и не мешал…

Время было далеко от условленного, поэтому я настроилась на экстренный вызов.

Дежурила Женька. Мне повезло, потому что Лидочка – при всей моей любви! – менее доверчива к собственным ощущениям. Оттого она будет долго прислушиваться и перепроверять прежде, чем ответит. Это важно: она не должна случайно выйти со мной на связь без крайней необходимости. Вот Женьке уверенности не занимать!

Характерное мысленное прикосновение. Ни с чем невозможно спутать это ощущение – когда не ты думаешь о человеке, а человек сам интенсивно думает о тебе. Тем более – если хочет быть услышанным.

Я давно готовилась к этому сеансу связи, подбирала информацию и образы для её передачи. Несмотря на долгий перерыв в упражнениях, дело быстро пошло. Всё – как в радиообмене: сообщение – подтверждение приёма – следующий информационный блок; сообщение – запрос на уточнение – повторение.

Пока Женька переваривала очередной кусок сообщения, я поглядывала на монастырь: не позовут ли меня назад – и прощупывала пространство: нет ли за мной наблюдения на тонком плане.

Наконец, справились с передачей. С нас обеих, думаю, семь потов сошло: новостей-то у меня накопилось видимо-невидимо! Теперь настала моя очередь задавать вопросы и принимать информацию.

Увы, мне так много не расскажут! Вся жизнь в Лаборатории – один большой секрет. Моя голова напичкала прежними секретами, а уж новых мне знать никак не полагается. Мне ведь что интересно? Ушёл ли Игорь и успешно ли внедрился? Набрал ли товарищ Бродов новых учеников в нашу Школу? Не готовят ли девчонок к внедрению? Последнее я узнаю, когда на связь выйдет новая, незнакомая напарница, или напарник. Оставалось выяснить, все ли здоровы и нет ли у кого новостей дома, в семьях. Всё благополучно, если Женька не врёт. У Симы двоюродный брат тяжело ранен, но жив. Девчонки стараются лечить его, хоть расстояние до госпиталя очень велико. У Кати появился ухажёр – очень хороший парень, он служит, воюет. По умолчанию я догадалась, что Игорь уже где-то далеко, и Женя ничего не знает о нём.