Иннан выпустила из огромных глаз, как клоун, две красивые струйки и облила ими руку Энкиду. Потом она наклонилась к нему и заново произнесла все междометия, но совсем не так, как раньше.

Шанни изумлённо отстранилась. Ас внимательно смотрел – вот и всё.

– Как сказано в Писании, яснее выразить нельзя. – Дрогнув голосом, полушепнул Билл.

– Это непохоже на поведение влюблённой женщины. – Тихо отозвался Ас.

– Отчего же. – Возразила Шанни. – Только если…

Непонятную сцену прекратил сам раненый. Энкиду отодвинул голову Иннан и, высвободив губы из её густых волос, как ни в чём не бывало потребовал:

– Сообщите мне мою легенду.

Ас встряхнулся.

– Ты загулял в городке. – Поведал он.

Энкиду, держа очень осторожно голову Иннан, так и подскочил. Иннан выпрямилась, хлопая мокрыми ресницами немалой длины.

– Кто это сочинил?

Шанни сдала Билла.

– Он.

Энкиду снова лёг и на подушке повёл головой.

– Так значит, это я – идиот. – Снисходительно произнёс он.

Билл замельтешил.

– А по-моему, отлично. Символично как-то… сын степей и лесов, это самое, в порочных объятиях цивилизации…

Билл глянул на Шанни, которая ободряюще ему кивнула. Уголки её губ дрожали.

Ас примирительно предложил:

– Я вот говорю… ты ушёл на сидку… или как там это… редкий зверь чего-то там загрустил?

Энкиду обкатал под бледным широким лбом эту мысль и вяло согласился.

– Сработает… если я поднапрягу свои обширные знания по части подробностей. Сир Мардук тоже… не идиот. А редких зверей тут благодаря ему и твоему полигону на полковчега не наберёшь.

Иннан, на которую украдкой поглядывали, сидела прямо и, кажется, постепенно накалялась, как новый хорошенький чайничек. Похоже, она обдумывала, не закатить ли второй акт. И они не ошиблись.

– Как вы можете спокойно рассуждать, когда его чуть не убили… из-за вас?

Она прямо посмотрела на Шанни.

Та поразмышляла.

– Но не убили же.

На это возразить было нечего.

– Он весь тут. – Уверил к слову Билл. – Там всё сложено.

Иннан тоненько прошипела что-то. Энкиду вообще не обращал внимания на эти душещипательные подробности.

– Я тут уже излагал всё, что мне удалось из него вытащить. – Вмешался он. – Нам следует всё обсудить… я, откровенно говоря, мало что понял и…

Иннан снова расплакалась. Энкиду озадаченно, но без удивления глянул на чёрный затылок.

– А ну, хваток. – Благодушно молвил он. – Такой полив вреден.

Иннан гневливо посмотрела на него. Излишняя влага была не во вред этому лицу, кончик носа покраснел, а кожа засветилась изнутри.

Биллу хотелось обсудить поведение Иннан, но он передумал.

– Очень выразительно. Река и эти две свечи. Ты говоришь, он всё время одну гасил?

Энкиду подтвердил.

– И это дерево. Что он хочет этим сказать?

– В том и дело, что сказать-то он ничего не хочет.

– Не густо. – Подытожил Ас.

Зря старались, как выяснилось. Мардук во время ужина лишь вскользь осведомился, где Энкиду пропадал несколько утренних часов и почему отлёживался в постели остаток дня? Глубокомысленный ответ с упоминанием специальных терминов его вполне удовлетворил.

Билл, всячески подмигивавший дяде, не выдержал:

– Вы уверены, что он выслеживал крупного зверя?

Мардук благосклонно отвечал:

– Вполне.

– Не вернее ли будет предположить, – не отставал Билл, – что он загулял в городке?

Мардук быстро глянул на чинно сидевшего за столом бледного Энкиду.

– И этому бы я не удивился. Такой добрый молодец может вскружить любую голову.

И всё тут. Подозревал ли он их? И если да, то в чём? Ведь не спросишь – сир Мардук, вам не снился сир Гурд этой ночью?

Даже в том, что он уклонялся от расследования, им почудилось что-то неладное, ничего хорошего им не предвещающее. Но это могло быть мнительностью, помноженной на пятёрку.