Это была ее комната?

Все окна были открытыми, и благодаря холодной каменной кладке внутри было еще более невыносимо, чем во дворе. Блайт обхватила себя руками, снова пожалев, что на ней нет ничего, кроме кружев. К счастью, ее гостиная оказалась тесным убогим помещением, в котором едва можно было развернуться. К сожалению, камин не был разожжен, и Блайт не имела ни малейшего представления, как пользоваться огнивом, которое было небрежно брошено рядом. Она прижала его к груди, надеясь, что разжечь огонь было не так уж и сложно, и направилась в помещение, которое, очевидно, должно было стать ее спальней.

Гостиная была совершенно непригодна для жилья. Если не считать огнива, Арис не приложил ни малейших усилий, чтобы сделать дворец хоть немного уютным. Стены и полы не были отделаны деревом, оставшись в том же сером камне, что и остальная часть поместья, который к тому же был настолько холодным, что немели пальцы на ногах. В гостиной был только один предмет мебели – простой дубовый письменный стол. В выдвижном ящике лежали кривая ручка и старинная баночка с засохшими чернилами. Пергамент, однако, оказался хорошего качества. Блайт предположила, что Арис подслушал ее разговор с отцом и насмехался над их жалкими уловками.

Этот чудовищный мужчина был настолько нелеп, что девушка фыркнула и засунула письменные принадлежности обратно в ящик стола.

Войдя в спальню, Блайт оставила всякую надежду на то, что она окажется более гостеприимной, потому что внутри не было даже кровати, а вместо нее стояла плоская каменная плита, на которую можно было лечь. Блайт засмотрелась на форму камня, потому что тот скорее напоминал жертвенный алтарь какой-нибудь злой ведьмы.

Как и в гостиной, здесь не было ни ковра, ни даже вазы. Ни обоев, ни занавесок, чтобы прикрыть окна, которые Блайт сразу захлопнула. Но, по крайней мере, тут был ее багаж для свадебного путешествия, который каким-то образом вернулся в Вистерию. Какое счастье, что всемогущий Арис счел ее достойной получить свои вещи обратно, потому что полоска ткани на «кровати» была скорее тряпкой, чем одеялом, и вряд ли служила надежной защитой в этой ужасно холодной лачуге. Нужно было согреться, если она хотела, чтобы в этом месте у нее был хоть какой-то шанс. Однако одежду некуда было повесить, да и прислуги тоже не было видно, чтобы помочь со стиркой.

Получается, у Блайт был только дорожный сундук, и она сразу разгадала план Ариса выжить ее отсюда. Чтобы девушка расторгла их брак и положила конец клятве, которую дала, защищая Сигну. Он практически выставлял ее за дверь, и, будь она менее упрямой, у нее, возможно, хватило бы ума уйти.

– Ты бы определенно обрадовался, правда? – негодовала Блайт, глядя на комнату, стены которой устало застонали в ответ.

Арису придется приложить больше усилий, потому что немного холода и неустроенности не смогут ее сломить.

Блайт распахнула крышку сундука и порылась в нем, чтобы достать самые теплые вещи – разнообразные шерстяные платья и пальто, которых она подготовила несколько штук. Они были в тысячу раз практичнее и бесконечно теплее свадебного наряда, который еще нужно было снять.

Девушка перевела дыхание, а затем наклонилась над столом, прижавшись щекой к дереву, и потянула за шнурки корсета кончиками пальцев в отчаянной попытке освободиться. Потребовалось по меньшей мере двадцать минут усилий с разных сторон, прежде чем ей удалось ослабить оставшиеся завязки, и Блайт вздохнула с облегчением, выпутавшись из тафты, отбросив ее в сторону и поспешно натянув шерстяную накидку, пальто тяжелее ее самой, варежки и новую пару сухих домашних тапочек. Только тогда она смогла подавить нарастающее напряжение и обратить внимание на тот факт, что ее комната, по крайней мере, находилась не рядом с покоями мужа.