Оно было неправильно формы, изогнутое, словно нарисованная капля воды.

Светлое, красивое озеро в опушке из трав и деревьев.

– Раздевайся.

Катя оставила рюкзак с мешком на траве и стала сбрасывать с себя одежду. Вжик – кофта слетела, следом штаны, футболка, кроссовки она с ног просто стряхнула.

– Зачем?

– Так проще.

– Не хочу я раздеваться!

– Ну как хочешь.

Катя уже осталась в одном белье: в серых трусиках и белом лифчике. Она прошла два шага и вступила с берега в воду.

– Иди становись рядом.

Дашка поморщилась, смотря как у Катиных ног со дна к поверхности поднимается чёрная муть.

– Там же тина. Она брр какая противная. Не хочу я в грязь голыми ногами лезть.

Катя не спорила, только недовольно сказала:

– Ладно! Снимай что можешь и становись рядом на траву.

Подумав, Дашка всё же большую часть одежды сняла, кроме белья оставила только футболку. Подошла к Кате и, как велено, встала рядом на берегу.

Кожа у Кати была усыпана родинками. Такие крошечные рыжие пятнышки на белом фоне, особенно густо разбросанные на предплечьях и на груди.

– Теперь открывайся и бери сладу. Много. Не бойся, я остановлю, когда нужно будет.

– Зачем?

– Давай, давай, – Катя словно не слышала. – Делай, что говорю.

Соблазн был велик. Всё равно что сладкоежке предложить зайти в кондитерскую и съесть столько сладостей, сколько влезет.

А собственно, зачем отказываться? Она вроде не на диете.

Дашка закрыла глаза, вздохнула полной грудью. Не было страха, боли или тоски. Всё отдалилось. Весенний солнечный день, лес, где безопасно, а рядом сестра-ведьма. Лучшего и быть не может.

Сашка? Тут же пришёл в голову вопрос. Дашина улыбка померкла, но не исчезла. Наоборот, она решила, что не станет портить такой чудесный день. Сдохнет, но не испортит!

Зато слада хлынула в неё волной. Словно энергетик, пропитала собой каждую клеточку тела, за спиной будто крылья выросли. Дашка раскинула руки, выгнула спину и запрокинула голову. Слада набросилась на неё, словно была живой и голодной, пронзила миллион раз и вырвалась из груди, уходя вверх, к небу.

– Хватит!

Дашка еле расслышала. И пыталась остановиться, честно пыталась, насколько позволяли размякшие мозги. Но не смогла. А потом в одно мгновение погрузилась в холодную воду.

Вода тут же хлынула в нос и в рот. Дашка сжала губы, зажмурилась и забилась, пытаясь всплыть на поверхность.

Подожди. Всплыть? Но она стояла у берега! Там воды и по колено не будет!

Дашка била руками, раздвигая толщу воды. Кстати, плавать она не умела. Оказавшись на воздухе, она разлепила глаза и от паники чуть снова не ушла под воду.

Она была вовсе не у берега, а на самой середине озера. Как? Как она могла сюда попасть?

– А теперь обернись!

Рядом мелькнуло что-то большое и серебристое.

– Дашка! Обернись!

Она испуганно повернула на голос голову.

– Да нет же! Как я.

В лицо полетели брызги. Дашка зажмурилась. Тут бы не утонуть. Нашла время играться!

– Давай!

– Да чего ты от меня хочешь? Как я вообще… ты что, в воду меня сбросила? – Отплёвываясь, закричала она.

– Обернись, Даша.

Словно чужой, строгий голос в голове.

Катя замерла напротив. Только голова торчала из воды, словно тело совсем не двигалось. Мокрые волосы тёмной ржавчиной облепили голову, зелень из глаз испарилась. Ушки… у неё были не человеческие уши.

Катя улыбнулась и стала подниматься из воды, словно висела на верёвке. Мгновенно на солнце сверкнул сверкающий рыбий хвост – и Катя с грохотом нырнула.

Дашка всегда думала, что сбрасывать сладу можно только так, как говорила мама – с болью в холодной воде. Но кажется, Катя делала это иначе?

Потом всё случилось само собой, словно тело знало, что делать. Раз – и Дашка почувствовала себя округлой и резвой, и на воде держалась, словно в ней родилась.