Спору, пазлик, деталь, чешую,
В колыбели безглазой ночи
Я тебя из неё отращу.
Ты уже раздавала многим
Просто так, безо всяких причин,
Я ж – прошу, как безногий – ноги.
Подари. Поколдую в ночи,
Соберу и оставлю целой,
Разорву с формой подлинной нить,
А разросшийся твой мицелий
Буду в тайной кладовке хранить.
И теперь: кто из вас живее?
Эх, судьба, разлучи нас и склей.
Опасаюсь, таки поверю,
Что дорощенная –
милей.
Пустота или гематома
Мучительно выдавливал тебя из себя:
Сначала мыслей пляшущие тёплые изнанки,
За ними – всё телесное: от лика до пят,
Отхаркивал, вычихивал, выплёвывал останки;
Они за жизнь цеплялись, висли на бороде,
Не веря в расставанье с инфицированным сердцем.
Ты чуяла, шпигуя собой мягких людей —
Мятежник ускользает в леса от рабовладельца.
Иссякнув, осмотрелся: нет костей и заноз?
Иначе снова вызреешь во мне, затянешь в омут.
Слоняюсь по бульварам и мусолю вопрос —
Что лучше: пустоту лелеять или гематому?
Ушёл за дождём
Через форточку в дом лезут воздух и хаос,
У меня на столе мыши книги погрызли,
От меня здесь почти ничего не осталось:
Оболочка и парочка сплюнутых мыслей.
В предыдущий сеанс открывания двери
Я ушёл за дождём, до сих пор не вернувшись.
Сколько вёрст я уже сапогами отмерил,
Может, слился с дождём, позабыв прежний ужас.
Тощий ветер влетел, зацепив листик с полки,
Закружил и метнул в криволюстрые очи.
Из углов тишина смотрит раненным волком,
По листочку бежит мой размашистый почерк.
Не могу разобрать. Ветер, глянь, ты глазастей,
От меня здесь уже только вмятины в кресло.
Выдуй из дому вон.
Вспомнил, там было: «Здрасти,
Я ушёл за дождём. Буду к осени. Честно».
Водолазы
Затаился, сижу водолазом на дне
Под чернеющим дном корабля,
В череде взбаламученно – илистых дней
Кто – то сверху не любит меня;
Капитан, или кто, кроет мне кислород,
Пуповину жуёт, веселясь,
Дескать, ты – молодец, но уж больно – урод,
И душа – не душа, а – карась.
Я хочу разглядеть все красоты на дне,
Но вокруг только пляшущий ил.
Эй, дружище, тебе c аквалангом видней,
Может, кто – то тебя полюбил?
Подскажи, косяки перламутровых рыб
Разрезают звенящую синь?
Мне стоять здесь одной из задумчивых глыб
Дольше вахты, старпом, не проси.
Может быть, я один под пятой корабля,
Ну а сколько таких кораблей?
Может быть, незнакомый мой друг, и тебя
Извозили в печали и мгле.
После схваток река мне раздвинет волну.
Я оставлю привычную муть,
Поднимусь и в лицо бедокуру взгляну,
И скажу что – нибудь, что – нибудь…
Реципиент
Сегодня опять проснулся не весь —
на постели: шея, голова и надежд шарф,
на люстре рука, и, кажется, пресс.
Может, остального не было ни шиша?
А ты на постели есть вообще?
Ни одной детали: ни души, ни глаз. Ушла,
оставив меня, одну из вещей?
Пригляделся.
Вот: кусочку сердца поёт мгла.
Окстись. Так не может быть! Перестань!
Чем мы любим друг друга, скажи? Кто объяснит?
Полундра! Полундра! Наверх свистать!
Объявляю организму всему аудит!
Собрались! Собрались! Эй, все ко мне!
Руки! Обе! Быстро! Ноги тоже! А где грудь?
Там сердце! Им любят!.. Или же нет?
Тот, кто любит мозгом, любит части или суть?
Запутался! Мысли, бейте не вскользь!
Сердце! Выкатись откуда – нибудь уже! Жду!
Нет сердца. Иду, прострелянный лось,
и в дыру кладу отвалившуюся звезду.
Нас откопают археологи
Давай уедем туда, где снег,
Туда где лёд жирнее творога
Заполнит клетки, и через век
Нас откопают археологи.
Давай уедем, я всё собрал:
Гитару, лучший томик Бродского.
Чем больше мы отсчитаем шпал,
Тем меньше будет в нас уродского.
Купил билеты в один конец.
Признаться мне не хватит выдоха,
Я по любовям не сильный спец,
Но я готов впервые выехать.
Давай сегодня, я всё решил.
Оставь шарфы, носки из войлока.