Девушка в первые за последние три месяца почувствовала заботу матери, что ее очень обрадовало, ведь после развода Любовь Александровна требовала внимания и заботы только к себе и порой ее поведение выглядело по-детски: капризы и сплошное нытье, с переменным обвинением всех и вся.

Почувствовав эйфорию от того, что кто-то беспокоится о ней, Лиза расцвела.

– Может останешься сегодня дома? Посмотрим фильм какой-нибудь. Будем пить чай и щелкать семечки, как в старые добрые времена. – Просила Лиза.

– Нет, сегодня я не могу. – Ответила мама, состроив лицо, на котором было выражение полного сожаления. – Сережа меня в ресторан «Центурион» позвал. – Вдохновленно сообщила она поправляя прическу, а затем спросила. – Справишься без меня?

Девочка тяжело выдохнула. Все ее надежды на счет заботы и беспокойства матери, рассыпались, как карточный домик.

– Да, конечно, иди. – С обидой выговорила она, не желая признавать, что крайне расстроена тем фактом, что ее бросают в таком болезненном состоянии.

У Лизы никак не укладывалось в голове, что поход в ресторан, ее мать поставила выше больной дочери, но сказать это в слух она не осмелилась, так как знала, что объяснять это одинокой женщине со статусом «в активном поиске» – бесполезно. К тому же девочка искренне желала матери счастья и надеялась, что встретив подходящего мужчину, она забудет бывшего и продолжит жить дальше.

Любовь Александровна, даже не заметила резкой перемены в настроении дочери, и, сразу же, как ответила на входящий телефонный звонок, покинула квартиру.

Лиза снова уткнулась в экран и прочла последнее сообщения Сталкера.

«У тебя температура? Может тебе нужны лекарства?»

Брови девушки вздернулись вверх.

«Как он мог узнать, что я больна, я же просто написала, что чувствую себя разбитой?» – Пронеслось у Лизы в голове.

«От куда ты знаешь, что мне нездоровится?» – Напечатала она. «Ты что, следишь за мной?»

Лиза медленно оглядела комнату, затем встала со стула и подошла к окну. Она вглядывалась в прохожих, освещенных слабым светом вечерних фонарей и в свет окон домов напротив, но ничего подозрительного не обнаружила.

«Что ты, моя принцесса, я просто присматриваю за тобой и очень беспокоюсь». – Появилось на экране.

«Это, конечно, очень приятно, но, откуда ты узнал? Ты живешь рядом? Ты мой сосед напротив? Это уже смахивает на преследование, тебе не кажется?». – Подбирая слова, напечатала Лиза, вернувшись к ноутбуку.

«Ну, ты же сама согласилась сыграть в мою игру, так что ты – моя пешка».

«Мы так не договаривались!» – Возмутилась Лиза. – «Я не соглашалась ни на какие игры, так что играть и быть чьей-то пешкой не собираюсь!»

Девушка уже с сомнением отнеслась к своему тайному поклоннику и подумывала о том, а правильно ли она делает, что переписывается с кем-то, о ком не знает абсолютно ничего, к тому же, по своей наивности и доверчивости, она делилась с ним своей личной информацией вплоть до домашнего адреса. Эти мысли заставили больную девушку страшиться неизвестного воздыхателя еще больше, чем бабы Яги в детстве.

«Разве?» – Спросил Сталкер в своем следующем письме, а после прислал ей переписку, где она кличет его шутником и пишет «что ж, давай сыграем…».

Лизу затрясло, и она понимала, что это было далеко не из-за озноба.

«Ты пугаешь меня!» – Напечатала она, нервничая из-за того, что именно сегодня осталась одна дома.

«Я же уже писал, что не нужно меня опасаться, ведь я твой друг и не сделаю тебе ничего плохого, пока ты послушная».

Лиза решилась на вопрос и вспотевшими от волнения пальцами, набрала предложение:

«Что значит, пока я послушная?»