– А сколько всего почтовых голубей сейчас?

– Больше трёхсот! – многозначительно ответил Башма, приподняв брови.

– Ого! – присвистнул малыш. – И Клара их всех зовёт по имени?

– Конечно! А порой как зыркнет – голубь сам подлетает, даже звать не надо.

– А зачем голуби глотают камешки? – поинтересовался Ларс.

– Они заменяют им зубы, – улыбнулся Башмак.

– Это как?

– Проглоченные камни приходят в движение при сокращении мышц желудка и перетирают зерно. Можно сказать, что желудок, наполненный камнями, работает, как, например, твоя челюсть, – объяснил Башма.

– Или как мельница, – засмеялся мальчишка.

– Точно! – подхватил старый башмак.

– А вот скажи, Башма, что шепчет Клара голубям каждый раз, когда выпускает их в полёт? – продолжил любопытный Ларс.

– Эх, это даже мне неведомо… – вздохнул Башмак. – Дело в том, что обычная голубиная почта – это доставка письма только в одном направлении. Вот, например, чтобы отправить мне послание, тебе нужно взять голубя из моей голубятни, держать его в клетке, кормить, ухаживать за ним. Когда потребуется отправить письмо, ты выпустишь голубя. А он просто полетит в свою голубятню, инстинктивно найдёт свой родной дом. Но у Клары голуби летят сами, куда велит им хозяйка. Есть, видимо, у неё какой-то секрет…

Вот так вели они беседы. Иногда Башмак жаловался. Постоянно пребывая на земле, он уставал от насекомых, залезающих в нос, и колючей травы. Поэтому просил Ларса приподнять его, чтобы заодно поглядеть на открывающиеся с высоты холма просторы. Иногда мальчишка ради забавы клал башмак себе на голову, и вместе они гуляли по округе. Эта прогулка всегда заканчивалась пробуждением старушки. Она кричала им сверху, трясла левым ботинком и просила Башму вернуться на её правую босую ногу.

А однажды Ларс не выдержал и задал Башмаку вопрос, который долго хотел задать, да всё побаивался:

– А как так случилось, что ты э-э… живой, а твой левый собрат – обычный ботинок?

– Эх, давно это было… – пустился в воспоминания Башмак. – Ещё во времена пра-пра-пра… Ну, в общем, одна из предшественниц Клары хотела стать колдуньей, да никак у неё не получалось. Однажды варила бабка очередное своё зелье, и опять что-то пошло не так. Тогда со злости швырнула она свой башмак в стену, а он отскочил и упал в котёл. Когда котёл остыл и зелье слили, там оказался я. Тот же самый башмак, но с глазами и болтливым ртом, – усмехнулся Башма. – Сколько потом зелья ни варила эта старуха, больше ничего у неё не вышло. Я единственное её творение, да и то случайное. Ха-ха!

В очередной день Ларс вновь вскарабкался на Изумрудный холм с охапкой писем. Едва отдышавшись, он нашёл своего необычного друга в кресле-качалке. Башмак был явно не в настроении.

– Эх, меня скоро отведут к башмачнику, надо подбить подошву, – пожаловался он, завидев Ларса.

– А это больно? – поинтересовался малыш.

– Если, к примеру, ты пойдёшь зуб подлечить, тебе будет приятно? – вопросом на вопрос ответил тот.

– Сочувствую, – сказал Ларс, искренне сопереживая другу, и добавил: – Нелегко тебе придётся…

– Да уж, не то слово, – вздохнул Башмак, помолчал, а потом вдруг сказал, с грустью поглядывая на небо, затянутое серыми облаками: – Знаешь, мы уже несколько дней ждём Веню, Юлика и Лию, а их всё нет.

– Может, у них задание сложное? Непогода или ещё что-то, – предположил Ларс.

– Нет, совсем недалеко им лететь. Вот любимица Клары, Нелли, аж с острова Врангеля вчера прилетела. А этих всё нет…

Башмак тяжело вздохнул и добавил:

– Старушка беспокоится, уже третий день сама не своя. За сотню лет в первый раз такое, представляешь?