Сделав глоток виски, я продолжал думать о том, что отец бы понял меня, что связи на одну ночь меня не интересуют. Тем более с девицами легкого поведения, а когда у меня есть собственная служанка… Она пойдет на всё ради того, чтобы сохранить себе жизнь.

Допив виски, мне захотелось убедится, что моя новая служанка ещё не сбежала. Не перерезала себе вены. Не бьётся в истерике. Поэтому я вышел из своего кабинета и направился вдоль коридора вперёд, в гостинную. Все ветровые двери были открыты настежь. Палящее солнце не щадило никого, поэтому такие поместья всегда проветривались. Завернув направо, где находилось крыло для служащего персонала и охраны, я шёл и прислушивался к звукам. Дверь в комнату новой служанки была закрыта. Дойдя до неё и открыв её настежь услышал как из ванной комнаты доносились звуки воды и голос Марии Диас – старшей служанки, которая верой и правдой работала у моих родителей.

Медленно идя к ванной, я увидел, как новая служанка стояла в одном полотенце, а Мария омывала ей ноги. Они говорили по-русски. Я знал этот язык слишком плохо, чтобы что-то говорить на нём, предпочитал свой родной, итальянский. Но то, как трепетно отвечала блондинка Марии стоило того, чтобы его выучить и понимать, о чем они говорят.

– Нет ничего плохого в том, чтобы быть служанкой, – говорила Мария, а я слушал оперевшись о дверной косяк.

Блондинка заметила меня. Она испуганно сжала полотенце на груди. Мария повернулась ко мне.

– Oh, Signor Ramirez!* (О, господин Рамирес).

Я молча оценивал ту, которая мне дорого обошлась. Хрупкая, напуганная, с большими зелёными глазами. Я бессовестно скользил взглядом по её телу, спрятанном под махровым белым полотенцем, заострял внимание на очертание бёдер, стройных ножках.

Улов был хороший, в этом не было сомнений.

– Abbiamo bisogno di più tempo per prepararci* (Нам нужно ещё немного времени, чтобы подготовиться), – воодушевленно ответила Мария, но я оставил ее, подняв руку вверх.

– Lasciaci soli* (Оставь нас наедине), – приказал ей.

– Sì, Signore Ramirez.

Мария поспешно встала, оставив коричневую мочалку в небольшом велик, вытерла руки о полотенце и вышла из ванной комнаты.

А блондинка… стояла и с испугом смотрела на меня. В её травяных глазах застыл вопрос: что дальше?

Языковой барьер в чувствах не действует. Глаза говорят за язык. Девушка была напугана.

Я подошёл ближе, продолжая жадно разглядывать девушку. А та ещё сильнее взималась в себя.

Страх заставляет людей начинать беречь свою жизнь.

Подойдя вплотную, я продолжал смотреть на девушку. Но вскоре, посмотрел ей в глаза и спросил по-русски.

– Твоё имя?

Ужас охватил бедняжку сполна. Она дрожала, прижимая к себе полотенце. Её глаза устремились в пол и только тогда, когда она не выдержала тяжелой паузы, с её уст сорвалось едва различимое:

– Анна.

– Ана, – повторил я на своём языке. – Bella nome, bambolina.*( Красиво имя, куколка).

Девушка вряд ли поняла меня. Я бы мог сказать это на её языке, но не стал. Красивые русские девушки были роскошью и лишь поэтому я заплатил за нее двойную цену.

Протянув руку, девушка дёрнулась, будто бы не желала, чтобы до неё дотрагивались. Но я был иного мнения. Поэтому медленно дотронулся до её плеча. Ана впечаталась в холодную белую плитку в ванне, отвернув голову в сторону. Её дыхание было прерывистым. Аппетитная грудь вздымалась так часто, что это пробуждало в моей голове пошлые фантазии.

Я знал, чего она хочет: сбежать. Но этого ей не удастся. По крайней мере, сейчас я не готов с ней играть по такому сценарию ролевых игр. Я медленно вел рукой по её коже. На миг я понял, что девушка – умна. Она не пытается сбежать сейчас, когда в лапах хищника. Напротив. Она будет долго вынашивать план побега. Долго вычислять все возможные варианты.