И чем больше она проявляла мягкость в этом вопросе, тем больше чувствовала, как ее необратимо засасывало в темную дыру безысходности. Та была подобно пропасти, в которую Яра падала, не находя опоры в самой себе. И единственный выход – если Макс сам как-то перерастет безответную влюбленность и оставит Яру в сердце лишь как добрую подругу детства. Лучшую подругу. И, может, все-таки единственную.

– Черт, – выругалась она себе под нос и пнула камень на ходу.

Ей слишком нравилось быть особенной в его глазах, как и в глазах кого угодно. Макс смотрел на нее, как на настоящий бриллиант. Ден всегда возвращался к ней после всех своих девиц-одноночек. Мама видела в дочери смысл жизни, а отец когда-то ласково обращался к ней: «Мой свет в конце тоннеля». Когда-то она стыдилась желания оставаться центром жизни для кого-то близкого. Но после поняла – это естественно для любого человека.

А значит, каждому важно быть особенным. И как хорошая дочь, девушка и подруга Яра стала подкидывать «сахарные косточки» близким. Так и с Максом… Если подумать, что ее мягкое отношение – это та самая «косточка», то становилось немного легче. Но только немного.

Темная дыра и глубина пропасти ничуть не уменьшались.

Едва протоптанная дорожка вскоре исчезла в зарослях подсохшего кустарника. Макс продолжал идти впереди. Он раздвигал собой ветки и придерживал их для Яры, но даже это не позволило ей избежать нескольких десятков мелких царапин. Она шипела, уворачивалась, кривилась и прикрывалась рюкзаком. Наконец, Макс вывернул на небольшое пространство, напоминавшее сквер в городском парке. Округлой формы, с рассадником всесезонных цветов по периметру, с подстриженным газоном – оно выбивалось из представлений о чем-то старом и заброшенном, каким вообще-то и был весь этот остров. Даже скамья у соседнего куста казалась покрашенной словно пару дней назад.

– Эм. Странненько, – она дернула Макса за рукав, чтобы тот притормозил.

– Что? – он окинул взглядом «сквер» и остановился на побледневшей Яре.

– Я как бы… Будто помню это место. Или что-то такое, – Яру одолел холодный скользкий трепет.

Она сжала рукав Макса сильнее и заставила его шагнуть ближе. Макс, как обычно, повиновался, вот только спокойнее ей все равно не стало.

– Ты вроде говорила, что не была тут ни разу.

Яра неопределенно кивнула. Он нахмурился и закусил губу от задумчивости, однако по его виду все равно не было похоже, что он замечал тут нечто странное.

И от этого спокойнее тоже не стало!

– Может, ты видела на видео? Ден ведь что-то давал посмотреть из своего архива?

– Да… – неуверенно протянула она, пока вдоль позвоночника ползли леденящие сердце мурашки. – Может, и на видео.

Признаваться, что Ден никогда не показывал ей ничего сам, было совсем не к месту. Яра поежилась.

– Ну вот. Давай. Пойдем, – теперь уже Макс потянул ее за рукав.

Яра подчинилась и продолжила путь без малейшего сопротивления, хоть при этом никак не могла оторваться взглядом от расписной скамейки. Что-то в ней манило ее, проникало в самые глубины сознания, пытаясь вытянуть наружу забытые воспоминания… Сходства, ассоциации или нечто подобное. Она прищурилась, стараясь рассмотреть каждую деталь в удалявшейся фигуре. Лунный свет, казалось, тускнел по мере того, как они с Максом уходили все дальше и дальше от этого «сквера», пока наконец скамейка вместе с аккуратно подстриженным газоном и цветами совсем не растворились во мраке ночи. Тень острова поглотила их так, будто их здесь никогда и не существовало, если бы не настойчивая, как репейник, мысль о том, что Яра точно уже где-то видела все это.