– Да, верно, ты прав. Послушай, я вовсе не осуждаю тебя. То есть я хотел сказать, что восхищаюсь тобой.

– Виктор, о тебе пишут – я в основном и пишу, – хотя ты ровным счетом ничего собой не представляешь.

– Нет, чувак, я бы и так этого добился, все и сразу – это мой девиз, ты же знаешь…

– Для того чтобы успешно сосать у кого надо, тоже требуется талант. Или, по крайней мере, некоторый шарм, которого ты лишен.

– Мое последнее слово: что я могу тебе дать в обмен на эту фотографию?

– А что у тебя есть? И давай короче: у меня интервью.

– Ну а что, гмм, ты типа хочешь знать?

– Правда ли, что Хлоя встречается с Бакстером Пристли и что у вас у всех какой-то грязный сексуальный треугольник?

– Блин, чувак, ничего подобного! В последний раз тебе говорю – ничего подобного! – рычу я, а затем, услышав, что Бадди недоверчиво молчит, выкрикиваю: – И я не встречаюсь со Стивеном Дорфом.

– Почему Хлоя так часто выходит на подиум в этом сезоне?

– Ну, это простой вопрос. Потому что она выходит на подиум последний год. Это ее, так сказать, прощальный привет и все такое, – вздыхаю я с облегчением.

– Почему Бакстер Пристли посещает все ее показы?

Я резко выпрямляюсь и кричу в телефон:

– Кто это маленькое дерьмо? – Пытаясь взять себя в руки, я меняю тон: – Эй, Бадди, а как насчет Вайноны?

– Что насчет Вайноны?

– Ну, она приходит на открытие клуба сегодня.

– Что я могу сказать? Многообещающее начало, Виктор. О черт, у меня прямо в жопе екнуло! С кем она? – вздыхает он.

– Дейв Прайнер, наследница Wrigley’s и басист из Falafel Mafia.

– И что они делают? И где?

– В Four Seasons, обсуждают, почему не оправдало ожиданий Reality Bites.

– У меня снова екнуло!

Я молчу, пристально глядя в окно.

– Херли Томпсон, – говорю я наконец, молясь, что Бадди клюнет.

– Я уже слегка заинтригован.

– Гмм, блин, Бадди… – Я осекаюсь. – Но запомни – ты этого от меня не слышал.

– Я никогда не раскрываю свои источники, так что просто расскажи своему повелителю все, что знаешь.

– Ну, короче, Херли в городе.

Пауза.

– Я начинаю возбуждаться.

Слышно постукивание по клавиатуре компьютера, затем:

– Где?

– В Paramount.

– Ты трогаешь меня за самые интимные места, – говорит Бадди. – Почему он не в Финиксе на съемках «Города Солнца-три» вместе со всеми остальными?

Пауза.

– Гмм, Шерри Гибсон…

– Я возбуждаюсь. Я возбуждаюсь все сильнее и сильнее, Виктор.

– Она… бросила его…

– У меня просто торчком стоит. Продолжай.

– Из-за… проблем с крэком. Его проблем.

– Я вот-вот кончу.

– И он, эээ, избил… Шерри.

– Виктор, я кончаю!

– Так что Шерри тоже пришлось уйти из «Вечеринок на пляже»…

– Брызги летят во все стороны…

– Потому что на ее лицо теперь просто смотреть нельзя…

– Я кончаю, я кончаю, я кончаю…

– И он теперь думает залечь в нарколечебницу где-нибудь в Поконосских горах[58].

– О боже, все, я кончил…

– И Шерри теперь напоминает, эээ, «заплаканного енота»…

– Я кончил. Ты слышишь, как я постанываю?

– Ну и редкостный же ты козел, – шепчу я.

– Так уж у меня на роду написано.

– Бадди, я чувствую удивительную близость с тобой.

– А где же его братец, Керли?

– Он повесился.

– Кто был на похоронах?

– Джулия Робертс, Эрика Кейн, Мелисса Этеридж, Лорен Холли и, гмм, Сельма Хайек.

– Разве у нее не было романа с его отцом?

– Был.

– Значит, Керли то тут, то там…

– Так что, Бадди, фотографии больше нет?

– Фотография, на которой ты и Элисон Пул, исчезла.

– Для протокола, а что на ней было?

– Для протокола? Тебе не стоит даже и знать.

– Понимаешь, Бадди, Элисон только что потеряла роль в экранизации «Отражений», – добавил я, – что бы это ни значило.

– А означает это ровным счетом nada.