– Неудивительно, что ему так плохо, – сказал Глед, сложив руки на груди. – Его Величество уже две недели не появляется. Гиппогрифы очень привязаны к хозяевам, и длительная разлука для них всё равно, что пытка. Вспомни, как Бланш переживал, когда мы уходили в походы.

– Верно говоришь, – закивал Кард и погладил Бланша по голове. – Говорят, он болел чаще и сильнее, когда Его Величество уезжал. Тоскует, бедняга.

Бланш не сдержал тяжелый вздох. Градус напряжения возрос.

– Хуже всего то, что он знает, что Его Величество здесь, – сказал Глед. – Ссоры и недопонимания – самый страшный яд для таких, как он.

– Мы можем что-то сделать? – не спуская глаз с Бланша, спросил Кард, и его мозолистые руки стали двигаться нежнее. – Ты ведь такой умный, Глед. Придумай что-нибудь.

Тот нахмурился, и в его глазах отразилась работа мысли. Казалось, мужчина перебирал в голове бессчетное число вариантов будущего, оценивая их, дополняя или отметая. Он до того напрягся, что из его ушей, казалось, вот-вот мог повалить пар. Бланш перевел на него взгляд, но не пошевелился. Чтобы не нарушить его концентрацию, Кард даже стал дышать через раз и только с открытым ртом глядел на сложный мыслительный процесс.

– Сдаюсь! Я понятия не имею, что делать, – воскликнул Глед несколько минут спустя и рухнул на спину, закрывая лицо руками.

– Врешь, – отозвался Кард, пнув его в голень. – У тебя всегда есть план. Просто ты опять считаешь его слишком сложным или ненадежным.

Глед отвел взгляд, когда его поймали.

– У меня есть одна идея, – протянул он с сомнением. – Но я не знаю, как её претворить в жизнь. Нет никаких гарантий, что всё сработает и что мы не сделаем хуже. К тому же, Его Величество…

– Глед, – строго прервал товарищ. Бланш в легком интересе поднял голову. – Выкладывай.

– Ладно, ладно, – воскликнул тот и сел, скрестив ноги. – Только, если всё провалится, не надо винить меня в этом.

– Я сейчас тебя стукну.

– Итак, план! – хлопнул он в ладоши. – Мы должны показать, что, несмотря на результат ритуала, Бланш всё тот же гиппогриф, которого знал Его Величество. Оспорить тот факт, что его душа изменилась, мы не можем, но в наших силах показать, что его чувства остались прежними.

– И как это сделать? – переглянувшись с Бланшем, спросил Кард.

– Хороший вопрос. Думаю, для начала нужно, чтобы Бланш делал то же, что до ритуала. Например, пытался оторвать пуговицы его мундира, взлетал на крышу дворца или легонько бодал его головой при встрече.

– Точно! Его Величество всегда улыбался, когда он так делал. Но разве этого хватит?

Глед покачал головой.

– Вряд ли, поэтому нам тоже придется постараться, – сказал он, и Кард захлопал глазами, как удивленная сова. – Нужно понять, что означает «изменение души», о котором говорил верховый маг, и как это могло повлиять на личность Бланша. Затем настаивать в разговорах с Его Величеством, что это только звучит страшно, а на самом деле – не так уж изменило его гиппогрифа. Если всё пройдет хорошо, то мы сможем доказать, что ничего кардинально не поменялось, и Его Величество успокоится.

Кард и Бланш снова переглянулись.

– И это твой лучший план? Я ожидал чего-то… бо́льшего.

– Я слушаю твои идеи, гений.

Кард вскинул руки и замотал головой.

– Всё, молчу, – поспешил сказать он. – Ты же знаешь, мое дело мечом махать, а головой работаешь у нас ты. Значит, нам надо к верховному магу?

– Точно, – кивнул Глед и перестал испепелять его взглядом. – Он должен рассказать нам всё о ритуале, и тогда можно будет более детально обсудить план и наши разговоры с Его Величеством. Идём.

Бланш поднялся на лапы, и Кард задумчиво окинул его взглядом.