По прибытию в монастырь я поселился у одного пожилого монаха по имени Цыбикжап, который прислуживал за храмом, посвященному божеству местности. И находился у него в гостях чуть большее месяца. Оставаться дольше время я не мог себе позволить, поскольку нужно было возвращаться обратно. Поэтому я планировал уезжать после большого праздника, посвященного Будде будущего, Майтрее. За гостеприимство я помогал монаху в повседневных делах, подготовке к службам и уборкой храма (дугана). Это позволило мне поработать со своим Я и гордостью, и другими внутренними чувствами. В тоже время я не терял возможности побольше узнать о буддийских техниках и практике в рамках тибетской традиции. Монах был очень скромным и добрым человеком. Я стал понимать, что он не зря оказался на своём месте. И в тоже время он был достаточно осведомлённым, чтобы поведать мне множество важных аспектов медитации. Вечерами вместе со мной он разбирал священные сутры, объясняя их толкование, мы рассуждали о философии и просто жизненных вопросах. С другой стороны, меня пугало то море бездонных буддийских текстов, которых пришлось бы освоить, если мне потребовалось познать буддийскую философию, при этом без гарантии обрести в них рабочие техники медитации, которые по сути меня и интересовали. Также я встречался и с другими монахами разных возрастов, учащихся в монастыре, и был поражен совершенно иным взглядом на жизнь, очень далеким от западного мышления. Это касалось, например, того как спокойно послушники воспринимали происходящие с ними события. Мой ум всегда требовал обязательного прогноза на будущее и чёткого плана, без которых, мне казалось, весь мир рухнет и я окажусь в какой-нибудь беде. Но у монахов в этом отношении было всё проще. Приведу один показательный пример, ярко описывающий их мышление. Перед самым своим отъездом из монастыря у меня завязался разговор с одним молодым послушником следующего содержания:
‒ Ты тоже уезжаешь? ‒ спросил я.
‒ Да, сегодня выезжаю, ‒ ответил мне монах.
‒ А как поедешь, может тоже на поезде? ‒ уточнил я в надежде, что у меня появился интересный попутчик.
‒ Нет, я поеду на попутках, ‒ невозмутимо ответил он.
‒ Но тебе же до Самары ехать, не так ли? ‒ удивился я.
‒ Верно, в Самару.
‒ Она же далеко от Улан-Удэ! Может, мы купим тебе билет на поезд или самолет?
‒ Если моя карма доехать, то я и на попутках доберусь до Самары.
Больше мне нечего было добавить, его ответ меня изумил. И хотя мой ум до сих пор безуспешно пытается найти иные рациональные мотивы для такого ответа, например, может он не хотел ехать вместе со мной. Тем не менее, я склоняюсь к тому, что монах говорил со мной совершенно искренне. Я впервые увидел человека, который так просто относится к своей жизни. Тогда я осознал, что нужна не только медитация, но и формирование особого мировоззрения, которое позволяет естественно воспринимать происходящие события без лишних обременительных ожиданий. Конечно, я не рекомендую своему читателю вести себя подобным образом, Вы, скорее всего, не буддийский монах, но в его словах заключена доля истины. Если дать событиями просто происходить, то мы освобождаем ум и сердце. Поэтому важной составляющей буддизма является правильный взгляд на вещи. И нам всем еще предстоит научиться такому мировоззрению.
В тоже время к тому моменту я стал понимать, что большая часть того, что мне нужно для практики заложено во мне самом, совсем необязательно было куда-то ехать и кого-то искать, например, тайные учения или своего гуру. Достаточно лишь внимательности по отношению к тому, как ты практикуешь медитацию. Важно научиться правильно чувствовать и понимать себя, свой ум, своё тело, наблюдать за реакциями и делать верные выводы, продолжать постепенно идти своим путём, в котором твои слабые стороны превращаются в силу. В буддизме есть идея о том, что все существа неминуемо достигнут состояния Будды, то есть состояния своего внутреннего совершенства, и мне бы хотелось, чтобы моя книга пробудило в каждом читателе то духовное золото, которое скрыто в недрах каждой души. Пробуждение в себе этого совершенства дарует человеку то, что называется сиддхами, то есть особые способности к спонтанной мудрости и удивительным действиями. И путь к этому лежит через преодоления ограничений Я-концепции, разделяющей мир и самого себя. Думаю, это лучше, что я смог почерпнуть и вынести из своей поездки в буддийский монастырь из того, что я могу выразить словами, остальное относится к безмолвной сфере субъективных переживаний, полученных во время медитации.