Она чуть помедлила, зная, что эти слова отзываются не только в её сердце, но и в сердцах многих, кто когда-либо был вынужден покинуть родину.

– В дневнике есть описание отличия нашего рода – это родинка в виде небольшой птицы, что расправляет свои крылья.

Я внимательно слушала Мелиссу. Её страсть и желание найти связь со своими корнями были настолько искренними и трогательными, что сама почувствовала, как внутри зашевелились сопереживание и понимание.

– Это удивительно, – наконец сказала я. – Уверена, что тебе удастся найти свои корни и, возможно, даже восстановить связь с теми, кто остался. Твоё стремление помнить и уважать тех, кто был вынужден остаться, это то, чего не хватает многим в западных землях.

Мелисса признательно улыбнулась, но в её глазах всё равно теплилась печаль.

– Я надеюсь, что смогу найти не только своих родственников, но и саму себя, – продолжила она. – Иногда кажется, что моя жизнь – это лишь часть какой-то огромной мозаики, и я теряюсь в поисках своего места в ней. Хочу знать, что я не просто наследница своего рода, но и могу внести свой вклад в его историю.

Я кивнула, чувствуя, как важно для неё это путешествие.

– Мы будем рядом и, если понадобится помощь, только скажи, – решительно поддержала я, и Эсми кивнула следом.

Мелисса окинула нас благодарным взглядом и кивнула:

– Спасибо, это очень много значит для меня.

В её глазах зажглось пламя надежды. Её цель стала частью нашей общей.

***

Мы всё ещё продолжали беседу, когда вдруг раздался стук в дверь. Я вскочила с места и подошла к двери. Когда на пороге увидела Алекса, удивилась. Он выглядел так, словно только что с боевой тренировки: его тёмные волосы слегка растрепались, а на лице играла уверенная улыбка. Внутри что-то дрогнуло, но я старалась не выдать эмоций.

– Мелисса, мы как раз хотели с тобой прогуляться перед сном, помнишь? – произнесла Эсми, многозначительно взглянув на Мелиссу, а затем в сторону двери. Я еле смогла удержаться от того, чтобы не закатить глаза.

– Да? Ну, пойдём, – ответила Мелисса растерянно. Она поднялась и, не дождавшись моего ответа, была за руку утянута Эсми.

Алекс, который до этого молча стоял у двери, смотрел на меня с надеждой.

– Мы можем поговорить? – тихо спросил он, будто боялся сбить меня с толку.

– Можем, Ваше Высочество, проходите, – ответила с лёгкой усмешкой, отступив в сторону, чтобы он мог войти. Я волновалась, но было интересно, что он хочет сказать, и одновременно не хотелось ничего выяснять.

Я закрыла за ним дверь, и мы оказались наедине. Сердце забилось быстрее, когда заметила, как его глаза пробегают по мне, словно он пытается запомнить каждую чёрточку.

– Что ты хотел обсудить? – спросила я, пытаясь сделать так, чтобы голос звучал сдержанно и спокойно, хотя внутри бушевало волнение.

Он поднял взгляд и на мгновение замер, словно искал нужные слова. Этот момент длился вечность, но, наконец, Алекс заговорил.

– Я знаю, что у нас была… сложная ситуация, но я не понимаю твоей холодности в отношении меня, – произнёс он с ноткой беспокойства. – Мы можем это обсудить?

Я кивнула, показывая, что готова его выслушать. Алекс сел на край дивана, и я села рядом. На мгновение задумалась, как быстро всё меняется и как трудно стало говорить друг с другом. Всегда считала, что мы можем доверять друг другу, но, оказалось, это не так.

– Я не хотел, чтобы ты думала, что я… – Алекс замялся, как будто не зная, как продолжить. Заметила, как он нервно провёл рукой по волосам, и это добавило мне смелости.

– Ты всегда говорил, что главное – быть честным. Почему сейчас всё иначе? Просто будь честен, – сказала я, как можно мягче, чтобы не провоцировать его.