– Что ты предлагаешь? – Прищурил глаз Фридман.

– Давайте сделаем так. Этих двоих и Христова направим для повторной проверки. Пусть они еще раз поработают на земле. А, потом будет видно.

– Как мы это преподнесем концерну «Юго-Восток»? – Спросила Гаррисон.

– Никак, отправим и все. В крайнем случае, заявим, что данные были случайно утеряны. А, по их второму докладу будем уже думать конкретно.

– Да, чепуха! – Придя в себя, оптимистично расточал на коллег положительные эмоции Димас. – Говорю вам – привиделось этим олухам. Там наверно обычные лампы, масляные, ярко светили. А они, спьяну, подумали – электричество!

Путешествие семейства графа фон Хундевайда из родных пенатов в Шаффурт заняло шесть дней. Зимние дороги герцогства оставляли желать лучшего. Это – мягко говоря. Осенние колдобины, частично застыли и превратились в каменные брустверы, ровные места ослизли и превратились в каток. Однако, как в недалеком прошлом, пасшие свиней испанские идальго бросали все и отправлялись, по бурному морю, в Новый Свет за золотом и рабами, так и Хенрик фон Хундевайд, несмотря на зимнюю распутицу, двинулся на Шаффурт, который по его меркам представлял собой настоящее Эльдорадо.

Торжественный выезд, графа Хенрика, насчитывал семь единиц транспортных средств, в составе трех карет, одной брички, одной повозки с благородным кожаным верхом и двух возов с верхом полотняным, плебейским.

Поводом для поездки стало приглашение графине Беатриссе Ренате фон Хундевайд, урожденной фон Шаффурт, посетить земли брата бургграфа Конрада фон Шаффурт, для сердечного общения и восстановления прерванных родственных отношений. Для себя граф Хенрик фон Хундевайд сформулировал цель поездки, как возможность убедить родственника оказать посильную финансовую помощь зятю. Для придания его двору надлежащего блеска, положенного по высокому общественному статусу. Он намеревался вытрясти из братца Ренаты все, что можно. Вдобавок граф намеревался всучить родственнику свои долговые расписки и закладные, перенаправив поток кредиторов в направлении Шаффурта.

По его мнению, обвести эту деревенщину не составит большого труда. Бургграф не выезжал из своего бургграфства, для вращения в высшем обществе Империи. Он сидел как сыч в своей деревне и был не в курсе новейших тенденций. А они были таковы, что фон Хундевайду больше никто не давал в долг. Хуже – кредиторы уже несколько раз пытались взять под контроль заложенные деревни, но графу удалось отбиться, вооружив собственную дворню и дворню многочисленной родни.

Захватчики получив военный отпор пошли по судам. Иски были отправлены в Камеральный суд Империи и Надворный Совет Императора. Это значило, что у графа Хенрика оставалось в распоряжении года четыре. Потом должен был наступить неминуемый финансовый крах и потеря родовых владений. Бургграфа Конрада фон Шаффурта нужно было убедить, что сохранение суверенитета графства в его кровных интересах. В прямом смысле слова. Оказав Хундевайду поддержку, он спасет сестру от неминуемого позора и изгнания из рядов высшего общества Баварии.

Таким размышлениям фон Хундевайд предавался всю дорогу. В перерывах между увеселительными остановками и душевными разговорами с матерью.

Карета графа возглавляла колонну, следуя за четверкой конных мушкетеров, которые ехали верхами, впереди, расчищая дорогу.

В передней карете помещался сам граф, его мать вдовствующая графиня Эльза Терезия, фаворитка графа Вильда фон Гросскорв и его сестра София фон Кольбург, обедневшая вдова, состоящая в приживалках. При дворе она имела высокий чин свитской дамы, но все знали, что ее деревня находилась в полнейшем упадке и наполовину обезлюдела. Поэтому Софию Маргариту можно было описать, словами Библии, в том смысле, что она украшена не нарядами и золотыми кольцами, а «красотою кроткого и молчаливого духа».