Я уставился на настенные часы, размышляя над тупиковым положением, каждый выход из которого представлялся хуже предыдущего.

8. Глава 8. Побег от спасителя

POV Филиппа Касьянова

Продираясь сквозь туманы сна и странных видений, я всё-таки проснулась.

Открыла глаза.

Я лежала на спине. Взгляд уткнулся в странного вида потолок. Пришлось пару раз зажмуриться, чтобы убедиться, что зрение меня не подводит.

«Это что? Пещера?»

Окинув взглядом обычный интерьер немного аскетичной комнаты, мотнула головой.

«Где я? Что со мной вообще произошло?!»

Последний вопрос моментально вызвал длинную череду воспоминаний, где перед моим лицом – пасть огроменного волка. Потом темнота… а после темноты начиналась какая-то ерунда! Признать её реальность – значит, признать своё собственное сумасшествие!

«Со мной точно что-то не так!» – резко села, пытаясь вспомнить, что было после того, как я пришла в себя здесь… в первый раз.

Кожа покрылась мурашами.

Я обняла себя и тут с удивлением поняла, что сижу на кровати голая.

«Боже! Неужели это правда?! Я… я…»

Рядом боковым взглядом уловила движение.

Дёрнув головой, посмотрела на источник.

Источник посмотрел на меня.

– Кто ты? – первое, что спросила у Никиты, вальяжно расположившегося на подушке и закинувшего руки за голову.

– Оборотень. Как и ты.

– Нет… – я отчаянно замотала головой, прижимая к себе одеяло сильнее. – Оборотней не существует.

Волков раздражённо поморщился.

– Значит, ты не в курсе… утраченная. Так… Давай проясним кое-что сразу! Мне некогда разбираться с истериками одной из утраченных. Просто вытащи голову из задницы и прими факт существования мира, доступ в который имеет не каждый.

– Я… не… не…

Кубики пресса на торсе парня напряглись, и Никита резко сел, оказываясь слишком близко.

– Ты – оборотень, Филиппа! – рявкнул молодой мужчина так, что я чуть с кровати не свалилась. – Это факт! А разжёвывать тебе факты мне некогда! Хочешь сидеть сутками взаперти и рожать, когда альфа скажет?

Я задрожала от сковывающего холода интонации.

– Нннет…

– Ты – моя пара, поэтому будет только так, пока мой отец – альфа. Тебя будут держать взаперти, а я буду вынужден работать на клан чокнутого папеньки, встречаясь с тобой от одной беременности к другой. Увы и ах, мой родитель убеждён, что на большее ваш бабский род не годен.

У меня не было слов. Ужас давил на любые зачатки иных, кроме страха, эмоций. Я не чувствовала ни возмущения, ни злости, которые обычно должны сопровождать подобные шовинистские высказывания. Мне было тупо страшно! Тут не до сарказма и фраз, пропитанных едкой иронией.

Волков тем временем продолжал:

– Поступим так! Тебе надо оставить всё и переехать в какой-нибудь мегаполис. Попрощайся с теми… теми, кто воспитал себя. Касьяновы – не оборотни, поэтому точно не могут быть твоими родителями. Один – возможно… но это сути не меняет. Затеряться одной всегда проще, чем тянуть за собой всех. Но, прежде чем ты сбежишь, надо кое-куда заглянуть. – Никита поднялся с кровати, совсем не стесняясь своей наготы, и заходил взад и вперёд, запустив руку в свою густую светло-русую шевелюру. – Прошли только сутки… последствий после прерывания не должно быть. Срок слишком маленький.

Бормотания парня не помогали понять смысл его слов. Волков, когда встал, у меня и страх атрофировался, и любые другие порывы самосохранения. Хотелось снова почувствовать тяжесть мужского тела и… и надышаться им.

– Что? – немного пришибленно спросила я.

– Ничего, – отмахнулся Никита, поворачиваясь ко мне во всей своей обнажённой красоте. – Поднимайся. Документы я заказал для тебя ещё ночью у проверенного человека. Пока поедешь в Новосибирск. Я договорился с другом… поживёшь в одном из убежищ. Карточка на новое имя уже готова. Ты…