– Р-р-р, – загудело в нутре.

– Да заткнись ты, я и так в курсе, что тебя надо заправить. Ты мешаешь мне вести внутренний диалог!

– Ур-р-р, – с грустью и печалью отозвался желудок вновь, притихнув на какое-то время.

Вздохнув, собравшись с мыслями, я побрел вдоль по улице исчезая в черных как смоль тенях.

***

Вечер. Даже здесь он ощущается, чувствуется и резонирует в душе. По-особенному легкий, нежный и такой летний. Пусть нет над головою неба, пусть не мерцают в синеве первые звезды, пусть. Здесь он иной, другой, не похожий ни на что, но с той же ноткой прохлады после душного жаркого дня. И легкая дымка, обволакивающая силуэты прохожих и контуры домов. Она приплывает из-за далеких темных коридоров. С тех краев, где бежит волнительный Поток. Словно призраки, пришедшие из недр тьмы, туман сгущается и расходится по всему поселению. Теперь Стоки в его власти. В его магии и прохладе. Голоса приглушаются. Улицы остывают от очередного суетного прожитого дня. Покой, только покой теперь царит здесь. Огни становятся неуловимыми мотыльками, едва заметными, едва различимыми. Все размыто: звуки, образы, краски. Шаги тихо звучат, пока я бреду по отсыревшей дороге вдоль серых домов. Обычная вечерняя прогулка в легкой дымке, которая вдруг прямо на глазах стала молочным туманом. Обычная. Вот только звезды отсутствуют на небе, да и неба как такового нет вовсе. Вместо него бетон. Бетон и трубы.

Вдруг меня окликнул голос. Сперва естественно я не придал ему значения, хоть и невольно вздрогнул. Я пытался убедить себя, что это все же не меня зовут. Мой путь вел к торговым рядам, и я собирался придерживаться запланированного маршрута, но чьи-то руки коснулись меня. Я аж подпрыгнул, когда фигура выплыла из тумана и притронулась ко мне. Не от страха, а от неожиданности.

– Помоги, – проговорила фигура, – помоги.

Губы пересохли. Голосовые связки онемели. Я огляделся по сторонам, но из-за тумана больше никого не увидел. Только я и странная сутулая фигура. Она приподняла голову и на меня уставились два тусклых глаза, белые, как разросшийся средь улиц туман. Седые волосы под цвет глаз, дрожащие руки-лапки.

– Я почти ничего не вижу, годы взяли свое, но там, – она указала в сторону позади себя, – в моем доме кто-то есть… что-то. Я.…я услышала шорохи из подвала, звуки. Спустилась по ступеням, а с моими больными суставами это еще то испытание, эх-эх! А раньше… Так, о чем это я… ага! Тень. Когда включила свет, я заметила тень, расползающуюся по стенам длинными щупальцами. Огромную тень! Не знаю даже кому могла она принадлежать. Я не стала разбираться. Мне так страшно, так страшно стало. Я выбежала из дома. Так быстро, насколько еще были способны мои дряхлые косточки. Но здесь никого, только ты. Помоги старушке. – в краешках ее глаз собрались слезы. Она едва стояла на колышущихся ногах.

– Да, хорошо, – ответил я, – пойдемте, посмотрим, что там за монстр притаился.

– Ох-ох, нельзя же так пугаться в моем-то возрасте, сердце уже не то, что прежде, – продолжила она, качая головой.

Я же побрел в сторону дома, попутно озираясь. Знаем мы такое, да. Помоги, помоги, а затем тебя скручивают две гориллы из параллельного класса и выбивают все дерьмо. А та прелестная особа, на которую ты так долго заглядывался на переменах и которой собирался помочь, стоит в стороне и что-то строчит в телефоне, выдувая ртом пузыри из жвачки. Ага, знаем, проходили. Поэтому, только осторожность. Я шел медленно, осматриваясь по сторонам. В тумане было не разобрать ни чужих шагов, ни приближающихся силуэтов. Пустая вымершая улица. Старушка отстала, что-то тараторя себе под нос. А я уже открывал входную дверь, чтобы попасть внутрь дома.