Со стороны деревни не пришло ни одного человека, и это было весьма странным. Но еще больше пугала тишина.

Махно первым расстегнул ремни безопасности и встал, чтобы посмотреть на пилотов. Он осторожно пробрался в кабину, протиснувшись между бамбуковыми кольями, и увидел окровавленное тело. Майк Райлер сидел в своем кресле, крепко сжимая штурвал, и смотрел прямо вперед. Он уже не дышал, а алая кровь медленно вытекала из ран. Грудь и ноги бедняги были пронизаны бамбуком в нескольких местах, а изо лба торчал острый обломок, отколовшийся от смятой при столкновении кабины.

– Первый пилот мертв, – тихо произнес Махно и взглянул на второго. Бамбуковые колья торчали у парня под мышками, чуть выше плеч, над головой, зажали руки и ноги, но, ни одно не нанесло тяжелых ран.

– Я жив? – дрожащим голосом спросил Квин, не решаясь посмотреть на себя. Он боялся опустить взгляд, чтобы не увидеть один из бамбуковых стволов, торчащим из его живота или груди.

– Вроде да, – не уверенно ответил Махно и тут же радостно воскликнул, хлопнув второго пилота по плечу, – парень, да ты в рубашке родился!

– Я, правда, цел?! – с кривой улыбкой на лице спросили Квин.

– Да, да! – ответил Махно и помог везунчику освободить левую руку.

Демон и Алекс открыли практически сорванную с петель дверь. По остаткам самолета трудно было предположить, что внутри есть живые люди. От бедной крохи остался лишь изрезанный пассажирский салон, с сорванной крышей и изрядно потрепанным днищем и бортами. Усыпанные щепками, обрывками фюзеляжа, травой, листвой и грязью. Остальные новобранцы медленно выбрались следом.

Геннадий вышел последним и недовольно буркнул:

– А меня еще спрашивают, почему я не люблю летать – это уже второй раз…

– Второй? – переспросил Денис и улыбнулся, – парень – тебе повезло. Процент смертности среди пассажиров самолетов при крушении крайне велик. Благодари бога, что он смилостивился над тобой и спас оба раза.

– Бога?! – удивился Гена, – я атеист и верю только в то, что могу увидеть сам. При этом парень сделал недовольное лицо, выказывая всем своим видом презрение к тем, кто поклоняется традиционным идолам.

– Дело твое. Спорить не стану, – тихо произнес Денис, а про себя подумал, – господи, прости его грешного, ибо он не ведает, что творит.

Наташа бросила осуждающий взгляд на Геннадия, но ничего не сказала. Девушка отлично понимала, что не стоит лишний раз раздувать спор, и без того все находятся на взводе. Разум взял верх над гневом, впрочем, для рассудительной и уравновешенной Наташи, в этом не было ничего удивительного.

Оправившись и перевязав друг другу незначительные царапины одиннадцать человек вошли в деревню, надеясь разыскать местных жителей. На особую помощь никто не рассчитывал, однако узнать о ближайшем городе и как туда добраться рассчитывал каждый. Первым шел Квин, рядом Махно и Демон. Остальные следовали за тремя старшими товарищами. Последним медленно плелся Алекс. Парень надел наушники и включил МП3 плеер, чтобы любимая музыка успокоила нервы. Он все время оглядывался по сторонам, с интересом рассматривая примитивные строения, которые были совершенно целимы, но пустыми.

– Жаль, что мы пулемет потеряли, – произнес Квин, с опаской поглядывая в сторону джунглей. У него на поясе висела кобура с пистолетом, но с крупнокалиберным любимцем второй пилот чувствовал бы себя намного увереннее. Пистолет Майка забрал себе Махно, и держал его наготове, несмотря на протест Квина, который был таким же рядовым, поэтому не мог приказывать старшему десятки добровольцев.

– Я младший сержант, поэтому мне решать, как далее поступать, – сказал Махно. Его слова были предназначены не только Квину, но и всем остальным. Возражений не последовало, ведь по законам военного времени сержант имел право пристрелить на месте любого, кто откажется исполнять приказ.