Крики в кабине пилотов утихли, сменившись громким и встревоженным голосом. Светящаяся воронка продолжала засасывать самолет, неумолимо приближаясь.

– Это борт 30—247, докладывает капитан Майк Райлер, – капитан покрылся потом, и замолк. Его напарник, Квин Лайсер, так же не издавал ни звука, молча, наблюдая, как нос самолета входит в воронку и медленно исчезает. По дрожащему корпусу пробежало несколько искровых волн, которые вскоре окутали его плотной пеленой.

Свет был таким ярким, что пришлось зажмуриться и закрыть глаза руками, чтобы не ослепнуть. Послышался треск ломающегося крыла, однако, к всеобщему счастью, горючее не воспламенилось.

– Держи штурвал! – крикнул напарнику Майк, который первым пришел в себя после шока. В глазах все еще мелькали блики яркого света, но впереди отчетливо маячила земля. Самолет падал вниз, в самую гущу джунглей. Они простирались во все стороны и, не было видно – ни конца, ни края.

– Навались! – ответил Квин и, оба пилота общими усилиями выровняли самолет, после чего потянули штурвал на себя, чтобы приподнять нос и выйти из пике.

– Что? Джунгли? – запаниковала Олеся и прильнула к иллюминатору, – откуда тут джунгли? Что за ерунда…

– Тише, – остановил впадающую в панику девушку Сергей, влепив ей звонкую пощечину.

– Всем сидеть на местах! – строго приказал Махно и крепко вцепился руками в подлокотники, – сейчас будет аварийная посадка – держитесь!

По нервному рычанию пилотов можно было легко догадаться, что земля уже близко. Вскоре послышался треск ломающихся верхушек деревьев. Еще через минуту, самолет полностью потерял крылья и полетел вниз. К счастью пассажиров и экипажа, впереди показался крутой склон, поэтому взрыва не последовала, а истерзанный летательный аппарат начал грубый спуск по поросшему кустарником и молодыми порослями склону.

– Мы разобьемся, мы разобьемся, – начал истерически повторять Тошка, поэтому незамедлительно получил пощечину от Махно. Сердитый взгляд помог парню окончательно придти в себя. Он закусил верхнюю губу и притих, с ужасом глядя на мелькающие за окном стволы деревьев.

Самолет продолжал съезжать по склону вниз. Его брюхо стиралось прямо на глазах. В стороны и назад разлетались куски обшивки фюзеляжа, не предназначенного для передвижения по пересеченной местности джунглей. Где-то далеко прогремел взрыв, и вверх поднялись черные клубы дыма. Однако топливо в оторванном крыле воспламенилось не от искры или огня, а загорелось, когда большой обломок с горючим упал на противопехотную мину, и прогремел взрыв. Их было полно в округе, но предназначались они вовсе не против людей.

– Впереди деревня! – радостно воскликнул Квин. Страх сменился надеждой на скорое спасение, и внимание пилота рассеялось.

– Только не это… – произнес Майк, и повернул штурвал влево, словно это поможет обогнуть преграду.

Пассажиры в ужасе застыли на местах, видя, как самолет на большой скорости несется к небольшому поселению, окруженному бамбуковыми кольями. Все они были врыты в землю под острым углом, поэтому столкновение не обещало ничего хорошего. Впереди сидящие Тошка и Махно закрыли глаза. Самолет вздрогнул, точнее то, что от него осталось. Послышался треск, тихие стоны и скрежет рвущейся обшивки.

– Мы остановились, – тихо произнесла Наташа и приподняла голову, чтобы посмотреть вперед. Зрелище было не из приятных. Стены кабины были густо утыканы бамбуком. Острые колья пронизывали ее повсюду, а кровь, стекающая с наискось срезанных концов, капала под ноги впереди сидящих.

– О боже! – воскликнул Тошка, когда открыл глаза. Прямо перед его носом застыл острый ствол молодого бамбука. Не хватило каких-то пары сантиметров, чтобы парень, с пробитой головой, отправился в мир иной.