Я единственный за столом был не в курсе, что Денчик, оказывается, бесплоден из-за хронического простатита, что ли, и пытался неоднократно лечиться, но пока это ни к чему хорошему не привело. И вообще эта история с его женитьбой довольно загадочна. Что он хотел этим действом сказать, не понятно. То ли, чтобы всё как у людей, то ли сыграл свадебку всем назло – непонятно, но с него станется.

– Успокойся Петрович, тебе же нельзя так волноваться, побереги сердце! – это Анна Ивановна, мама Боксёра, старалась, как заботливая наседка, охладить пыл мужа. Но было заметно, что и сама она уже весьма на взводе. И сюжет начинает разворачиваться совсем в другую сторону, а вечер перестаёт быть томным. Отец так просто не успокаивается.

– Она значит и дальше, шлёндра, гулять будет, наплодит нам целый выводок, чужая нам совершенно будет туда-сюда со своей оравой, а мы им пеленки стирай, подгузники там, корми-пои и улыбайся… – с этими словами Петрович закатил глаза, положив руки на левую грудь, пошатнулся назад и осел по плетеной стене бунгало на стул, а потом и на пол, судорожно хватая воздух раскрытым ртом.

Боксёр вызывает «скорую», Бориса Петровича выносят на воздух, для чего пришлось двигать тяжеленный стол, и часть закусок попадала на пол. Благо всё дело происходит за кольцом по Осташковскому направлению, курортная зона, рядом водохранилище, в общем, всё нормально с кислородом, есть чем подышать. Дали валидол, папе стало значительно лучше, и все уже вернулись за стол, правда Петрович сел рядом со мной поближе к двери.

Тут приезжает «скорая», врач осмотрел пациента и говорит: «Ну вот такая ситуация – вы у нас на контроле, сердечник, гипертоник, давайте-ка мы вас обследуем получше, так что предлагаю госпитализацию. Место у нас есть, больница, как вы знаете, рядом, я уже позвонил».

Анна Ивановна говорит: «Ну и я поеду с мужем».

С этими словами встает жена Боксёра, Оля: «Мама, вы знаете, всё же это Сашин день рождения, он ждал этот день, всех пригласил, организовал. Давайте ещё немного побудем за столом. Папе уже значительно лучше, прошу, посидим может ещё часик-полтора, а потом вы мужа навестите, мы же вас и довезём и до палаты проводим».

– Что ты меня ещё учить будешь, сучка, что мне делать, а что нет! – стала метать молнии мама Боксёра.

А почему это я не могу Вас учить, Анна Ивановна?

– Да ты, проститутка, на коленях должна прощения просить! Ты пока нашего Сашеньки не было, пила тут напропалую, водилась хрен знает с кем, кого попало в дом тащила, хоть бы дочери постеснялась!

На этих словах уже у Боксёра срывает планку, его лицо искажается злобой и багровеет, он приподнимается и наотмашь правой рукой бьёт жену по лицу. Занавес.

Наш Саша – Боксёр, и удар правой у него – в больницу, даже когда нанесен обратной стороной ладони. А в жене всего килограмм сорок живого веса. Бедная отлетает метра на три с треском в плетеную стену бунгало и оседает на пол, плавно, как в кино в рапиде. Удар пришелся ей по лбу и немного по левому глазу. И там на полу, в нокауте, она пытается понять, как её зовут, и как она вообще очутилась в нашей вселенной. У Боксёра в кисти что-то хрустнуло и сломалось. Возможно, плюсневая кость, впрочем, я не силен в анатомии. Все вокруг хлопочут. Друзья пытаются примотать что-то к руке героя, которая быстро начинает краснеть и опухать. Боксёру больно. Девушки же склонились над Ольгой, машут тканевыми салфетками, поливают боржоми из бутылки, пытаясь привести в чувство. Мама стоит гордая своим реваншем и торжествующе взирает на эту всяческую суету.

Мы не знали, но, возможно, случившееся видел официант, так что заведение вызвало милицию. Обычно стражей порядка часами не дождёшься, а тут не прошло и пяти минут, как из наэлектризованного воздуха сгустился «уазик», оттуда вывалился наряд, и ментозавры сразу смекнули в чём дело. Рука хулигана разбита, и жертва лежит на полу в отключке. Они скручивают Боксёра и начинают выводить его. Саша, естественно, отпущен из зоны условно досрочно, причём срок ещё не отбыл, и это чревато для него самым нехорошим.