Продолжая напевать, Екатерина Федоровна прошествовала мимо сидящих на лавочке и скрылась за раскидистыми деревьями, растущими вдоль дороги.

Неумолимо приближалось обеденное время, и старики постепенно стали расходиться по домам. На какое-то время Лидия Ивановна осталась одна. В книжке, которую она взяла на улицу, был еще один кроссворд. Она собиралась разгадать его, а затем сходить в магазин и вернуться домой на обед. Но тут снова вышла Людмила Григорьевна, торжественно сообщившая, что суп еще не готов и она может посидеть еще минут десять, а следом за ней вернулась Екатерина Федоровна, мурлыча под нос какую—то советскую песню. Шла она не одна, а с Ниной Михайловной, пенсионеркой, рабочей мебельного комбината. Нина Михайловна жила в соседней парадной, но все время приходила на лавочку к своим подружкам по соседству:

– Девочки, какой рецепт мне дали! Как капусту квасить по—новому.

– Какая капуста – май месяц на дворе! – удивилась Лидия Ивановна.

– Все равно! У тебя всегда есть бумага и ручка – дай на минутку! В трехлитровую банку три ложки соли, три столовые ложки уксуса, три чайные ложки сахарного песку…

– И все это шуровать целый час? – не выдержала Людмила Григорьевна.

– С ума сошла! Ненормальная! Ты же только что из больницы! Какой уксус?!

– Не дам тебе никакой бумаги! – улыбнулась бывшая учительница. – Чтоб ты от моей бумаги потом померла?

– Ты чего, бумаги жалко?

– Ты посмотри на себя в зеркало – какой тебе уксус!

– А я очень капусту люблю, – встряла Людмила Григорьевна, – особенно свежий салат, а уж голубцы—то!..

– Тьфу на вас! – Нина Михайловна как будто обиделась и пошла к себе.

Неловкую паузу решила заполнить Екатерина Федоровна и вылепила:

– Лучше с голоду помирать, чем от цирроза печени. Вон – Владимир Иваныч то умер!

– Так Владимир Иванычу то 86 лет было, а мне 62! – крикнула Нина Михайловна, махая рукой вслед.

– Сколько? Сколько? Это ж во сколько ты Петьку родила, если ему в День Победы 45 стукнуло?

– Так то Петька! А то я!

– Что-то именинницы не видать… – заметила Людмила Григорьевна и, не дождавшись ни от кого реакции, пошла доваривать уху.

Наступил обед.

Полуденное солнце непривычно ярко осветило город и нагрело любимое место пенсионеров, недавно покрашенную скамейку около первой парадной девятиэтажного дома. Сразу после обеда на лавочке снова начала закипать жизнь.

– Слушай, Катя, – сказала Лидия Ивановна, отложив в сторону новую книжку с кроссвордами, – расскажи, как погуляли вчера? Ты же у сестры была.

– Ой, бабоньки, это ж с ума сойти можно! Они же надумали занавески новые повесить, перед гостями-то пофарсить надо! Так Серафима то с подругой три часа эти занавески вешали. Так ведь обе-то – во! Одна ка-а-ак встала на скамейку, так ножки—то и подломились! Верка ее поймала – чуть плечо не вывихнула!

– А что, стремянки у них нет?

– Есть стремянка, да что толку – разве она их выдержит! Пока сражались с занавесками, чуть пирог не подгорел!

– Как же они в такой духоте занавески вешали, если духовка была зажжена? – спросила Людмила Григорьевна.

– А они «Фанту» пили. Зацепят одно колечко – выпьют стакан, еще колечко – еще стакан!

– И как они за три часа не лопнули…

– Туалет—то рядом с кухней – долго ли умеючи!

– Да, это дело быстрое, это не занавески вешать! – усмехнулась Людмила Григорьевна, и все дружно рассмеялись.

Екатерина Федоровна первой заметила приближение еще одной знакомой – Натальи Николаевны, в прошлом работавшей продавщицей. Работавшей продавщицей и в настоящем.

– Гляньте, девоньки, идет Наташка в тюрбане!

– Наталья, ты уж не в мусульманки ли подалась? – удивилась Лидия Ивановна. – Даже внешне стала на Зарину похожа.