Наш скромный отряд оставив позади чёрную стену непролазной лесной чащи, вышел на живописный луг. Красота! Трава доходила почти до колен, путалась в ногах. Птицы пищат, насекомые стрекочут, от медовых ароматов голова пошла кругом.

Резко свело от голода живот. Сквозь запах трав пробился аппетитный до безумия запах жарящегося на костре мяса. Я чуть не захлебнулся слюной.

– Почти пришли! – Гарм громко втянул носом воздух, – Что может быть прекраснее жареного на вертеле прыгуна?

Ответом вожаку банды был громогласный хохот. Тонкости флоры и фауны для меня, как и для любого городского жителя, оставались полной загадкой. Мясо – это мясо, рыба – это рыба. Поэтому шутка снова прошла как-то мимо.

Вообще, если всё же мне повезёт, и меня никто не отправит на тот свет в ближайшее время, стоит узнать побольше обо всём. Да и друзьями обзавестись не помешает. Ощущаю себя неразумным ребёнком.

Впереди показались крутые утёсы, поросшие редкими сосенками. Древние склоны, изъеденные бойкими весенними ручьями и суровыми осенними ветрами. В одном из утёсов, скорее всего по причине недавнего обвала, образовался широкий и вместительный грот, в котором я заметил скопление крохотных хижин. Подход к пещере проходил через узкое ущелье, перегороженное деревянным частоколом. По обе стороны ущелья возвышались сторожевые башни с узкими прорезями бойниц.

Идеальное неприступное убежище. Кто бы его тут не устроил, сделано было всё с умом. Я невольно проникся к нему уважением.

Ворота из массивных сосновых брёвен подняты, однако проход в деревню преграждали пятеро бритых головорезов – точная копия моего эскорта. В горы от ворот убегал, петляя по крутым склонам, разбитый колеёй серпантин дороги и терялся где-то высоко над деревней. Я приметил беспокойные взгляды бандитов, направленные в сторону дороги, а также их руки, ни на минуту не покидавшие рукоять меча. Этот факт не придавал оптимизма. Если уж отпетые головорезы боятся чего-то, что находится там в горах, то мне точно туда не стоит соваться.

– Дикие животные, – проследив за моим взглядом ухмыльнулся Гарм, – Много диких животных! Ночью особенно… Надёжная защита, если, кто захочет незаметно напасть на деревню.

Бандит хитро подмигнул левым глазом, который пересекал глубокий шрам от медвежьих когтей.

– А, что уже кто-то пытался нападать? – удивился я.

Казалось, тут в колонии все озабочены лишь тем, как выжить. Конфликты и делёж власти остались позади. Ан нет!

– Пока нет, – пожал плечами Гарм, – Но, всякое бывает…

Мне сразу чем-то понравился этот открытый парень, с лица которого никогда не сходила хитрая ухмылка. Может быть тем, что он не раздавал тычки направо и налево, как его коллеги, от чьих пинков уже болел зад.

Сразу за воротами нас обступили с виду довольно уютные бревенчатые срубы, полная противоположность тем, что я заметил издалека наверху, в гроте. Домики сбились в несколько недлинных улиц, располосованных огородами.

Среди домов деловито сновали люди. Некоторые в откровенных лохмотьях, другие в знакомых уже мне, волчьих и медвежьих шкурах. Кое у кого я приметил под одеждой кольчуги. И самое главное, все без исключения, даже рабочие, собиравшие репу в огородах, носили оружие. Пускай это был обычный охотничий нож, просто заточенный кусок металла или дубина, утыканная гвоздями, но все, как один, при оружии.

Нужно будет тоже при первом удобном случае обзавестись чем-нибудь поувесистее, чтобы отстаивать свою точку зрения в спорах, так сказать.

Оставив позади притопленные дождями грядки и миновав добротные дома зажиточных землевладельцев, мы направились прямиком к гроту, который вблизи оказался намного шире и больше, чем виделся издали.