Заполнившая самую большую комнату чеченского дома тревога имела вполне объяснимые причины. Их было две, но похожие: ни Лия, вот уже почти двое суток пребывавшая в Англии, ни миссис Ти, их учительница из России и подруга хозяйки дома, не отвечали не телефонные звонки. Телефон миссис Ти, которая должна была организовать беседу с членами, или возможными членами детских и молодёжных банд, молчал уже четыре часа. Лия была недоступной последние десять часов.

– Первое, что надо сделать, это узнать, в каком именно Центре находится миссис Ти.

Спокойный, неторопливый голос отца Саният, заставил присутствующих взбодриться.

– А как мы можем узнать? Она никому не сказала, куда едет, – возразила Винсия, которая по настоянию Саният отпросилась к ним в гости с ночёвкой.

– Узнать можно у того, кто её послал на эту встречу, – мягко поддержала мужа Лина.

– А как узнать, кто её туда послал?

– Для этого, я почему-то думаю, нам и даны мозги, – вступила в разговор Саният.

– Обычно трудными подростками занимаются две организации, – продолжал рассуждать глава семьи.

– Да, либо Служба Защиты Детей, CPS, либо специальный отдел полиции, – уверенно сказал старший сын семейства. Он, единственный в семье, ещё не решил вопрос о своём возвращении в Россию. Дело было в том, что ему, студенту последнего курса колледжа, обещали фантастически интересную практику в Силиконовой Долине. Как раз по его профилю – цифровая инженерия.

– Лина, ты когда-нибудь слышала, чтобы миссис Ти сотрудничала с CPS?

– Нет. Никогда. Она не раз возмущалась ими. Ей не нравилось, как безответственно и бездушно они размещают детей в патронажных семьях. Даже не обсуждая возможность настоящего усыновления. Но я ни разу не слышала, чтобы она с ними что-то планировала или собиралась какое-нибудь мероприятие проводить.

– Тогда остаются копы. И кто у нас главный коп? И самый известный?

– Шериф! – отозвались девочки хором. – Звони, для начала, Джессу. Может быть, он в курсе. Всё-таки сын… – кивнула Саният в сторону Винсии.

Винсия набрала номер Джесса и с кислым лицом выслушала набившую оскомину фразу: «Абонент недоступен».

– Похоже, сегодня день под слоганом «Отдохни без меня! И я по тебе не соскучился», – попробовал пошутить младший брат, мечтавший о море. Но никто не улыбнулся.

– А давайте позвоним прямиком в полицию! Там хотя бы живой дежурный должен на телефоны отвечать, – предложил отец Саният.

Лина кивнула и стала набирать номер со стационарного телефона. Почему-то так ей показалось надёжней.

– Алло! Вы не подскажете, как связаться с шерифом? Для чего? По важному делу…

Лина обожгла собравшихся горячим вопросом голубых глаз, прося подсказки.

– Это связано с учёбой его сына, – неуверенно соврала мать семейства и порозовела. – Сейчас соединит меня с ним, – шепнула она собравшимся.

– Это мать Саният и хорошая знакомая миссис Ти. Мы её потеряли. Вот уже почти четыре часа, как она не отвечает на звонки. Хорошо, жду.

Она повесила трубку. Было заметно, как дрожала её рука.

Все нетерпеливо поглядывали на старинные настенные часы, считая минуты. Прошло пять, потом десять, пятнадцать минут. Часы громко отстукивали время с таким же упорством, с каким молчал телефон.

От телефонной трели все вздрогнули. Лина бросилась к тумбочке с аппаратом, но тут же остановилась. Звонил чей-то мобильник. Домашний телефон уныло безмолвствовал.

– Лия! Ну, наконец-то! – оживший, полный надежды голос Винсии внёс живинку в унылую атмосферу ожидания. – И где ты пропадала всё это время? Всё у тебя хорошо?

– Отлично! Но не без сложностей и приключений. Я в таком шоке от всего, что за это время случилось, что впервые поняла миссис Ти. Помнишь, как она объясняла нам, почему её культурный шок всегда с ней и никогда не отпускает? Так ведь я в родственную по языку, культуре и менталитету страну приехала. И всё равно все мысли и чувства спутаны.