Её сосед по квартире был отличным парнем — симпатичным и всего на год старше неё. Они поровну делили обязанности по уборке, а иногда он даже готовил на двоих. Однако после ужина он брал всё хозяйство на себя, чтобы дать Сиане больше времени на учёбу. В большинстве случаев они заказывали еду на дом. Она училась на модельера в Вестминстерском университете на вечернем отделении.

У них с Брэдли было соглашение по поводу ночных гостей: если кто-либо из них хотел провести ночь с другом, соседу (или соседке) приходилось планировать ночлег у своего партнёра. Это было не очень удобно, но редко случалось чаще одного-двух раз в месяц.

Сиана любила ходить на свидания, но всегда заканчивала отношения, прежде чем они превращались в нечто серьёзное. На данном этапе в её жизни были дела поважнее.

Помимо прочих у Брэдли была ещё одна выдающаяся черта — секс. Он не создавал им никаких проблем, потому что Брэдли был геем, и это делало его чудесным другом и доверенным лицом. Отношения без секса существенно упрощали жизнь. Секс, ревность и впоследствии неприязнь всегда, казалось бы, шли рука об руку. Такая драма ей была ни к чему.

Сиана остановилась на краю подиума, приняла картинную позу с левой рукой на бедре, задрала нос к небу и резко развернулась на шпильках. Раскачивая бёдрами всё сильнее, она закончила проход по подиуму и покинула сцену, чтобы переодеться для следующего помпезного выхода.

Ряд исследователей полагает, что женщина виляет задом иначе, чем мужчина, и это связано со строением костей таза, которые у женщины выполняют свои функции при родах. Эти горячие булочки слеплены из другого теста.

Женщина с красивым задом двигает им вызывающе, потому что знает — мужчины будут на него глазеть. Когда женщина подходит к мужчине, сначала он смотрит ей в лицо, а потом начинает сверлить взглядом грудь. Когда женщина уходит, ему ничего не остаётся, как пожирать глазами её аппетитную жопку. Однако и женщины любят крепкие ягодицы в сочетании с широкими плечами и узкой талией.

В гримёрке одна из девушек-моделей сражалась с красным бархатным платьем от Элизы Джей.

— Давай помогу, — Сиана подошла сзади к худой чернокожей девушке, расправила платье на её плечах и застегнула молнию. — Ну, как оно?

— Всё, мне конец. — Она развернулась и схватила Сиану за руки.

— Закрой глаза, сделай глубокий вдох и задержи дыхание, — холодные руки девушки задрожали. — Ненадолго, а то упадёшь в обморок. У тебя руки ледяные.

Девушка закивала трясущимся подбородком, выдохнула и сделала ещё один вдох.

— Так, хорошо. У тебя есть мантра?

Она покачала головой, задерживая дыхание.

— Ладно, пока пользуйся моей, а потом найдёшь свою.

Она выдохнула.

— Спасибо. И что это?

Сиана повернулась и сняла с вешалки свой следующий наряд — чёрное облегающее джинсовое платье от Мишель Киган. Длинные рукава и серебряные пуговицы с головы до пят.

— Вот же говно.

— «Вот же говно?» Это твоя мантра?

Сиана рассмеялась.

— Нет, моё платье — говно. А ты попробуй сказать: Омммм сат чид экам брахма.

— Чего?

Она повторила мантру.

— Омммм сат чид экам брахма? — спросила девушка.

— Отлично, — сказала Сиана.

Девушка повторила мантру ещё раз.

— И что это значит?

— Это из индуистской апокалипсической системы. В переводе что-то вроде: «Единственно вечен лишь разум».

— Мне нравится.

— Постоянно повторяй её про себя, когда выйдешь на свой первый путь боли.

— А как ты узнала, что это мой первый выход?

— Догадалась.

— Шейди, — позвал девушку менеджер, — ты следующая.

— Это мне. Страшно-то как!

— Покажи своё боевое лицо, — сказала Сиана. — Нет. Без улыбки.

Шейди попробовала ещё раз.