К концу дня напряжение достигло предела. То тут, то там кто-то падал в обморок от жары и нервного перенапряжения; кареты скорой помощи все чаще оглашали округу воем своих сирен – особенно докучали санитарам астматики и сердечники. И вот наконец в вечернем небе вспыхнула яркая точка и оставляя за собой видимый след, стала увеличиваться в размерах. Раздался громкий рев двигателей, казалось, что сам воздух вздрогнул от неожиданности – и над космопортом зависло нечто. Космический корабль был красив и изящен, хотя и не был похож на что-либо, привычное земному восприятию, сформированному голливудской киноиндустрией. Зависнув над космопортом на километровой высоте, корабль, размером с футбольное поле, издал гудение и стал медленно опускаться на посадочную площадку. Спружинив на неожиданно появившихся из чрева корабля двенадцати массивных подпорках, достижение инопланетного разума качнулось раз-другой, будто бы пробуя надежность опоры и, наконец, замерло в неподвижности. Воцарилась гробовая тишина.

Что-то щелкнуло и в днище корабля открылся люк, из которого на землю опустилось нечто, похожее на прозрачную трубу, по которой к земле скользнула капсула лифта. Все затаили дыхание. Дверь капсулы скользнула вбок и из нее вышли трое.

Все пространство вокруг, заполненное массой людей, всколыхнулось в едином порыве разочарования.

– Они такие же, как и мы! – раздались удрученные голоса.

– Безобразие! – вторили им другие.

– А мы то думали… – огорченно вздыхали третьи. Да это было и неудивительно – все прочно усвоили наглядные уроки Голливуда и не могли представить себе пришельцев иначе, как уродов с деформированными головами, с глазами на антеннах и с несуразными конечностями. Нетрудно представить себе справедливое негодование собравшихся, обманувшихся в своих ожиданиях, – многие даже стали сомневаться в том, что инопланетяне способны обладать более высшим интеллектом, чем земляне – ведь они так похожи на нас!

Наконец служащие космопорта пришли понемногу в себя и стали разворачивать ковровые дорожки от главной трибуны, где находились главы ведущих держав, к кораблю и навстречу гостям направился Генеральный Секретарь Организации Объединенных Наций. Как только он остановился в трех метрах от пришельцев, в небо взвились тысячи фейерверков и раздался залп салюта из тысячи орудий. Пришельцы вздрогнули от неожиданности и стали испуганно озираться по сторонам.

Генсек прервал молчание и торжественно провозгласил:

– Земля приветствует посланцев далеких миров! Мы бесконечно рады тому, что наконец-то встретились с братьями по разуму и надеемся на долгое и плодотворное сотрудничество для всеобщего блага!..

Генсек вещал еще минут двадцать в том же духе, затем перевел дух и закончил свою речь словами:

– Надеюсь, наши гости не откажутся почтить своим присутствием торжественный обед, устроенный в честь их прибытия?

Гости молча взирали на словоохотливого старичка с глазами, выражающими беспредельный восторг. Повисла неловкая пауза.

– Они ведь не знают английского! – шепнул на ухо Генсеку американский президент. – Как же мы не учли этого и как нам теперь с ними разговаривать?

Но тут один из прибывших заговорил на чистом английском:

– Не беспокойтесь, мы прекрасно вас понимаем с помощью этого прибора-переводчика, – он ткнул себе пальцем в грудь, где мигал разноцветными огоньками прибор, похожий на мыльницу серебристого цвета. Вообще серебристый цвет преобладал во всех их одеяниях – в плащах, комбинезонах, обуви – даже цвет их волос отливал серебром, хотя и было заметно, что это не седина.