– Вы, – говорю ей, – сначала на билет мой посмотрите прежде, чем ругаться!

Переведя дух, Павел продолжил:

– Она внимательно посмотрела на него и сказала, что я ошибся зоной посадки, что нужная мне зона находится рядом. Но опять завела песенку про опоздание. Я снова ринулся через плотную очередь пассажиров назад. Подбегаю к нужной мне свободной уже зоне и опять выслушаю от работницы аэропорта информацию про мое опоздание. Я заявляю:

– Вы меня пропустите, а дальше уж будет моя забота, – стал я ее просить. – Сдать билет я всегда успею!

– И что? Пустила? – спросила, сопереживая, Катя.

– Пустила. При проходе мною через рамку, та зазвенела. Охранник заворачивает меня назад. Объясняю ему, что пока я тут перед тобой раздевание буду демонстрировать мой самолет улетит. Уговорил его. Он меня пропустил. Выбегаю в отстойник. Тот пустой. Ворота закрыты. Автобус с пассажирами уже уехал. Казалось бы на этом можно поставить точку. Но сдаваться мне не хотелось. Перебросил чемодан через закрытые ворота и перелез сам на другую сторону. Снова на той стороне бежит очередная служивая с криками в мой адрес. Снова сую ей билет. Уже довольно-таки потемнело. Женщина указала мне на огни движущего вдалеке автобуса. Посоветовала бежать за этими огнями: «Поторопись, солдатик. Может еще и успеешь».

– Ну надо же! Неужели все это правда?! – воскликнула Катерина.

– Нет! Оказывается, я тут тебе сказки сочиняю! Оно мне надо?! Не веришь не слушай. – и Павел, обидевшись, замолчал.

– Ладно тебе. Не обижайся. Так, что было дальше? Ты догнал автобус?

– Нет. Пока я бежал за ним, огней стало много. И половина из них тоже двигалась по разным направлениям. Чтобы не потерять огни своего автобуса, я бежал не отрывая от них глаза. Поэтому под ноги не смотрел. Споткнувшись, упал. Пока вставал, огни автобуса потерял. Приблизительно прикинул где они могут быть и побежал за ними снова. Итог этой догонялки был следующий. Автобус, возвращаясь к аэровокзалу, проехал мимо меня, бегущего к самолету, у которого имелся свой подъемный хвостовой трап.

Закрывался вход на борт автоматически путем подъема этого трапа. Когда я подбегал к самолету, он уже почти закрылся. Бегу и кричу, чтобы меня подождали. Стюардесса, услышав непонятные крики, нагнулась, чтобы посмотреть в узкую щель между корпусом самолета и почти закрытым трапом. Увидев бегущего солдата, стала опускать трап. Когда он опять коснулся бетонной площадки, я бегом поднялся в самолет. Посмотрев мой билет, бортпроводница предложила найти самому свободное место.

– Надо же, как тебе повезло, – высказала свое мнение Катя, внимательно слушая заинтересовавший ее рассказ.

– И это ты называешь простым везением. Везение это когда спокойно купил билет и без приключений сел в самолет, – не согласился он с Катей и продолжил свой рассказ. – На этом мое приключение еще не закончилось. Казалось, раз уже сижу в самолете и он начал движение к взлетной полосе, то можно сделать глубокие вдох и выдох и успокоится, как вдруг сзади одна мамочка говорит своему ребенку: «Потерпи, маленький. У меня сейчас нет водички. Попьешь, когда выйдем в …», – и называет город, в котором мне нечего делать.

– Какой ужас! – воскликнула встревоженная Катерина.

– У меня началась паника. Стал кричать и требовать остановки самолета и выпустить меня наружу. Шумел, что мне надо лететь совсем в другой город, что я сел не в тот самолет. На шум быстро примчалась стюардесса. Стали разбираться в сложившейся ситуации. Взяла мой билет и стала его внимательно изучать. Потом улыбнулась и успокоила меня. Объяснила, что в напугавшем меня городе этот самолет садится для транзитной посадки, а потом летит дальше в нужный мне пункт назначения.